Воевода заморских земель

— Через лет пять-десять — и у этих пушки появятся. И пушкари — не хуже наших. Тогда — конец. А ведь появятся — посад-то от купцов, мастеров да прочих бродячих людей не закроешь, да и не нужно то — взаперти долго не высидишь.

— Потому — не в пороховом зелье наша сила, Гриша, — улыбнулся Олег Иваныч, — а в дружелюбии нашем и Христовом имени. Глянь-ка — уже в Масатлане православный храм собираются ставить, хоть там и нет русских. И это — начало только. К тому же… — Он помрачнел. — К тому же и у этих, и у нас, и у отоми могучий враг имеется.

— Теночки?

— Именно. Хоть и не сталкивались мы пока с ними — да, мыслю, не за горами то. А у них силища — сомнут нас поодиночке. Это и пупереча понимают, по крайней мере должны понять. С нашей помощью. Потому — примем сегодня ихнего черта со свитой по высшему разряду. Эй, ребята! Скажите полковнику — приглашаем на пир, в гости. Понравился он нам. И гостем будет, и богатые подарки получит. Да вот, хоть бы…

Олег Иваныч снял с пальца золотой перстень, которыми, по европейским обычаям, были обильно украшены обе его руки. В перстень работы новгородских ювелиров был искусно вставлен значительных размеров рубин.

— Бери, полковник, владей. От чистого сердца!

В палатах воеводы ломились столы, накрытые к пиру. Жареные гуси, уха, запеченные в глине кролики, тушеные овощи, щи с фасолью, пироги: с рыбой, с мясом, с той же фасолью пополам с острым красным перцем, местные маисовые лепешки. Из напитков, естественно, местная бражка-октли, но и не только — еще и перевар, ну, это уж для особо желающих. Олег Иваныч налил Кучунцину малую чарку. Тот принюхался поначалу, глядя на хозяина, выпил… Похватал воздух губами — быстренько сунул в рот сладкий вареный картофель. Перевел дух, потом улыбнулся — вроде ничего пошло. Олег Иваныч тут же с предложением: еще по одной. Пуперечский окамбеча замотал головой. Потом, мол, чуть позже, известное дело — привыкнуть надо.

В углу большой, украшенной затейливой потолочной резьбой залы играли специально приглашенные музыканты. Гусли, флейты, арфа. Ну и пара больших барабанов из кожи аллигатора — в качестве местного колорита. Музыканты — индейцы и русские — завели что-то тягучее, грустное, такое, что спать только.

Олегу Иванычу не понравилось. Хватил на пару с «полковником» Кучунцином чарку перевара, подошел к музыкантам:

— Шизгару давай!

— Что, батюшка-воевода?

— Ну, повеселей что-нибудь.

Заиграли. На этот раз вроде ничего — ноги сами в пляс пустились. Ульянка подхватила Кучунцина — повлекла в хоровод, с девками. Олег Иваныч — к Софье. Пошли, мол, попляшем. Та лишь улыбнулась в ответ.

— Да что с тобой? — Адмирал-воевода встревоженно посмотрел на супругу. — Али нездоровится? Или какой-нибудь гнус покусал, так возьми мазь.

Последнее не зря было сказано. Во множестве водились тут разные летучие паразиты, типа комаров, гнуса, москитов. Жалили не переставая — особенно в межсезонье. Только мазью и спасались — ее местный знахарь делал, тот, что Ваньку пейотлем угощал, наркоман старый.

— Нет, Олежа, есть у меня мазь еще, — покачала головой Софья. — А только плясать не пойду, не упрашивай.

— Да ты и не ела сегодня, да и не пила почти, я видел. Точно — лихоманка приключилась, а ты молчишь.

— Нет, не лихоманка. — Софья лукаво взглянула на мужа. — Экий ты недогадливый, Олег Иваныч. Ребенок у нас с тобой будет.

Олег Иваныч закашлялся. Рад был, конечно. Но и тревожно было за Софью — как там все еще здесь сладится. С пуперечами этими. Нет, вроде «полковник» неплохой мужик оказался. Как же, блин, его? Кучун… Кучум… А, черт с ним!

— Эй, господин полковник! — Олег Иваныч потянул расплясавшегося гостя за локоть. — Хватит скакать, пойдем-ка лучше выпьем. Повод есть! Эх… Полковнику никто не пи-и-ишет…

С утра светило солнце. Ярко — аж глаза резало. Висело в синем, словно бы неземном, небе желтым пылающим жаром шаром, да так парило! К обеду даже москиты куда-то попрятались. Змеи и те уползли. Впрочем, их и без того мало осталось, змеюк-то, — уж больно шкуры у них красивые — на ножны шли, на кошельки, сумки. Да и мясо — вкусное, белое, словно у кролика, пальчики оближешь, ежели хорошо приготовить. Да с красным перчиком, да с картошкой сладенькой, да под бражку! Вот и переловили всех гадов в округе. Редко какой вблизи масатланской дороги появится — и на того сразу охота. Мальчишки друг с другом до крови передерутся — кто змеюку первый увидел. А та шипит, бросается, хвостом гремит устрашающе. Шипи, шипи, зараза! Палки с острыми шипами на что? А камни? Так что — на кошельки тебя да на ножны — шипи не шипи.