Воин

Один из агентов Второго пришел за Тейт, когда она работала с другими женщинами в новом детском доме. Он сказал только, что барон хочет видеть ее в замке. По дороге она заметила Нилу и Сайлу, спешащих впереди. К тому времени, как Доннаси добралась до места, те уже сидели в зале совещаний, но не за длинным столом, а у стены, напротив Гэна, Класа и Эмсо. Кроме последних за столом восседали Второй, Опс и Четвертый, позади которых находились еще две женщины. Тейт удивилась, зачем понадобились остальные женщины, если они все равно не принимают участия в обсуждении. Это показалось ей зловещим, но Доннаси, отбросив подобные мысли, стала рассматривать чужака в середине.

Тот сидел рядом с бароном Джалайлом во главе стола. Он явно был очень богат. Одежда незнакомца была сшита из толстой шерстяной ткани, а через спинку кресла он перекинул плащ из меха морской выдры. Толстые золотые браслеты выглядывали из-под расшитых манжет, а с золотой цепочки на шее свисал большой кулон, покрытый прекрасной эмалью.

Жестом указав Тейт на место позади Эмсо, барон представил незнакомца:

— Я рад представить всех вас благородному Малтену. Он приходится братом барону Малтену из западного баронства. Вас должны заинтересовать его вести.

Стоило тому произнести первые слова, и Тейт была уже не просто заинтересована — она была поражена. Этот человек играл сразу на четыре стороны. Когда он говорил, то, казалось, излучал флюиды зла. Постоянно вытирая лицо льняным платком, Малтен использовал каждое его движение для того, чтобы установить зрительный контакт с одним из присутствующих. Его глаза были темны и остры, словно лезвия ножей.

Он заявил, что баронство Малтен должно по праву принадлежать ему. Его брат обманным путем сумел заполучить баронство себе, а теперь этот брат хотел предать барона Джалайла. Его история подтверждала рассказ Билстена: победа у Медвежьей Лапы испугала короля. Он хотел, заманив Волков на запад, устроить там засаду, надеясь склонить офицеров к капитуляции. В случае согласия король наймет их в свою личную гвардию, а иначе все до одного будут перебиты.

Тут заговорил барон Джалайл:

— Мой Второй уже сообщил об этом плане. Его люди хорошо поработали. Сказать по чести, благородный Малтен, они сообщили мне и о твоей неудовлетворенности.

— В таком случае они не очень хорошо служат тебе, — произнес тот, и глаза барона расширились. — Неудовлетворенный человек не принесет вам голову собственного брата. Только разъяренный человек в состоянии сделать это.

— Я понял тебя. — Джалайлу было явно не по себе. — Так или иначе, должен тебя заверить, мне не нужны ничьи головы. Мне нужен только мир в моих землях. Всем нам нужен ответ на простой вопрос: чего ты хочешь?

Верхняя губа Малтена слегка скривилась. Это движение было слишком незначительно, чтобы принять его за оскал, но холодный пронзительный взгляд не давал спутать его с улыбкой.

— Ваши Волки — самое лучшее оружие против Оланов. Я хочу видеть их живыми, я хочу увидеть, как провалится предательство, затеянное королем, и хочу видеть моего брата свергнутым прежде, чем он отдаст мои земли королю — или, хуже того, Оле.

— Ты хочешь, чтобы мои Волки осуществили все это?

— Я только предлагаю, барон. Предлагаю тебе ударить по нему и занять выгодные позиции до того, как прибудет король со своими тремя помощниками.

Гэн спокойно спросил, почему бы не направить к королю вестника и не сообщить ему, что его план разгадан. Почему они должны обязательно драться с кем-то, особенно с крестьянами?

— Потому что, если ты не попытаешься схватить наживку, они приведут сюда соединенные силы всех четырех баронов. — Гость повернулся к Джалайлу. — Думаю, вы можете представить, что станет с вашими подданными, если такое количество народа будет грабить и жечь ваши земли. Даже если Волки чудом смогут изгнать их, на восстановление уйдет десятки лет.

Гэн покраснел, услышав, как оскорбляют его людей, но промолчал. Барон поднялся.

— Мы должны посоветоваться. Твои покои, благородный Малтен, находятся сразу за этой комнатой, так что можешь отдохнуть, не раскрывая своего присутствия здесь. Я сообщу свой ответ утром.

Как только Малтен покинул комнату, барон собрал всех на своем конце стола. Его руки были сцеплены, каждый палец, казалось, дрожал от энтузиазма.

— Моя первая реакция — надо воспользоваться таким удачным случаем. Долгое время я надеялся избежать конфликта с королем, но он собирается напасть первым. В самозащите нет предательства. Я все еще подозреваю, что барон Малтен знал о планах Оланов напасть на нас прошлой осенью. Однако я, бывало, и раньше становился жертвой своего энтузиазма. Вот почему мне необходим ваш совет. Я подчинюсь коллективному мнению.

Джалайл опросил всех по очереди, начиная со своих собственных людей. Очевидно было, что все позволят говорить Гэну от их имени. Однако барон вынудил каждого отвечать отдельно, задавая настойчивые вопросы, дабы убедиться в весомости причин того или иного совета. Гэна же он приберег напоследок.

— Итак, Гэн Мондэрк, ты слышал все мнения. Что ты об этом думаешь?