Воин

– Нет, господин, нет! Он взял с собой много яда – такого, каким было обмазано наше оружие, и другого – коий можно добавить в пищу. Он собирался втереться ярлу Ратибору в доверие с помощью богатого подарка, кинжала с черным клинком, доставленного с далекого востока – страны, лежащей за Персией. А на прощальном пиру в ночь полной луны – то есть следующей ночью, отравить ярла и его ближников. После чего Флоки отправится на северный мыс, где когг Бьерна подберет его вместе с хирдманами. Купец же собирается выйти в залив утром, на самом рассвете…

Тут Гуннар лихорадочно облизнул губы и быстро продолжил:

– Если обещаешь сохранить мне жизнь, ромей, если поклянешься мне в этом своим Христом, то я помогу тебе попасть на корабль! Ты легко захватишь его – у Бьерна нет хороших воинов, а вся его команда состоит лишь из десяти человек. Подумай, ты ведь сможешь захватить его со своими людьми – а после захватишь и самого Флоки.

Я машинально кивнул, размышляя над словами свея, а после короткой паузы спросил:

– Но Ратибора я уже не успею спасти?

Скандинав словно бы огорченно покачал головой:

– Увы, нет, господин! Случится месть или нет – это уже не в твоей власти. Даже если выйти в море прямо сейчас, рискуя в темноте напороться на подводные камни, вы с воинами будете на северном мысе лишь вечером следующего дня. И это в лучшем случае. Тем более, вряд ли вы успеете добраться до бурга ярла до того, как Флоки совершит задуманное. Или не совершит – тут уж воля богов… Проще будет дождаться его на мысе, чтобы не разминуться в дороге. Так что, ромей, клянешься сохранить мне жизнь?

Пока мы разговаривали, на улице уже появились вооруженные люди, несущие факелы в руках и спешащие к месту схватки. Оглядевшись, я недобро ухмыльнулся и ответил:

– Сперва ответь мне, почему ты так легко предал своего ярла.

Лицо Гуннара впервые исказилось от гнева, а глаза прям сверкнули злобой.

– Моим ярлом был Сверкер! Новым должен был стать славный Эрик. А мелкий ублюдок унизил меня, поставив старшим над воинами выродка Хакана! Флоки сделал меня простым хирдманом, забыв о былых заслугах, о пролитой крови в походах его отца и даже деда, он задирал передо мной нос – подлый мальчишка, у коего еще молоко на губах не обсохло! Не он, а я должен был вести хирд и свершить месть! Не он, а я…

Тут свей прервался, и я продолжил за него:

– Не он, а ты должен был стать ярлом… Так говоришь, Хакан стал старшим над воинами убитого мной Сверкера? Что же, вот тебе мое слово: христиане не имеют права клясться. Они могут лишь дать обет совершить что-то хорошее… Но сохранить тебе жизнь – это не то хорошее, за что стоит давать обет. Впрочем, я могу обещать тебе, я даю тебе свое слово, что сохраню твою жалкую жизнь, если все, сказанное тобой, окажется правдой – и если ты действительно поможешь найти Флоки. А если после ты проведешь меня морем до самой усадьбы, и поможешь мне ее захватить… То тогда я обещаю, что сохраню тебе не только жизнь, но и дам равную с собой долю от захваченной добычи. А все хирдманы Сверкера, которые согласятся признать тебя ярлом, сохранят жизни, все, кроме Хакана… И тогда ты сможешь даже стать новым ярлом. Так что, нравится тебе мой уговор?

Гуннар судорожно кивнул, и я коротко усмехнулся: ничего другого от престарелого свея, давно утратившего огонь и мужество молодости, я не ожидал. Но тут же болезненно скривился, вспомнив о мертвом товарище, лежащем позади – а заодно подумав о Ратиборе, чья жизнь теперь находится в смертельной опасности. И главное, что помочь храброму варягу, коему я пророчил стать конунгом, уже совершенно невозможно… Разве что молитвой.

Машинально я поднял глаза на небо – высоко над головой из облаков проявилась практически полная, растущая луна, тут же залившая все вокруг мертвенным, бледным светом… И вновь мою спину чувствительно обдало морозом: на мгновение показалось, что сквозь привычный облик ночного светила проступил череп! Вот уж воистину «солнце мертвых»…

И как-то сразу вспомнилось, что старожилы в моем настоящем рассказывали, что перед началом Великой Отечественной многим чудился череп при полной луне…

Глава 17

7 Апреля 1061 года от Рождества Христова (6570 год от сотворения мира). Первая ночь полной луны. Остров Руян, владения Ратибора. Флоки Мститель.

…– За ярла Ратибора! За его крепкую руку и ратное искусство! И его славный хирд самых бесстрашных и могучих воев на свете!

– Гойда!!!

Флоки с удовольствием поднес к губам чашу с хмельным медом и осушил ее до дна под одобрительные крики ранов. Мысленно он поблагодарил всех богов за те дни, когда спаивал вендов в Ругарде – они дали ему необходимую закалку, позволившую сейчас сохранить ясность мысли даже после обильного возлияния. Но оно того стоило – трезвые варяги наверняка бы почуяли неладное при попытке угостить их «напитком богов», а так… Так они вряд ли что заметят.