Воин

На моих глазах тезка вновь скакнул в сторону от убийц, сместившись вправо и одновременно выбросив вооруженную руку вперед в длинном колющем выпаде. Но скругленное острие каролинги лишь звонко звякнуло о что-то металлическое (видать, кольчуга под одеждой!), в то время как второй противник стремительно рванул к гвардейцу. Рома попытался отмахнуться от него факелом, однако враг все же сумел зацепить его предплечье длинным лезвием сакса – и тут же тезка вновь отскочил назад, широко рубанув перед собой клинком…

А в следующую секунду острие моего меча обрушилось сзади на шею услышавшего мои шаги, но не успевшего обернуться убийцы в кольчуге, перерубив тому шейные позвонки. Он безмолвно рухнул на колени, тут же безжизненно завалившись назад – а последний из врагов был атакован Романом, налетевшим на обидчика, словно огненный вихрь! Серьезно, пламя факела прочертило в воздухе стремительную огненную дугу, вновь заставив нападающего попятиться – а затем он страшно, булькающе захрипел: сталь клинка гвардейца впилась в его горло, порвав гортань под кадыком…

– Фух-х, кажется, все! Ну-ка, Рома, посвети вниз! Хочу посмотреть на его лицо!

Откинув капюшон с головы убитого мною врага, я с удивлением, быстро сменившимся стремительно нарастающим чувством тревоги, опознал в нем одного из воинов-свеев, сопровождающих купца Бьерна. Но прежде чем я осознал происходящее, пламя вдруг перестало освещать лицо мертвеца – после чего факел выпал из руки Ромы. А в следующую секунду тезка с глухим стоном опустился на землю – и тут же бессильно откинулся на спину, на землю. При этом задышав часто, с каким-то явно ненормальным, судорожным хрипом…

– Рома! Рома, что с тобой? Ранен?!

Я опустился на колени рядом с товарищем, подхватив факел и осветив им тело соратника. Но кровь увидел лишь на порезанном предплечье – а после пламя вырвало из темноты неестественно синюшное, мертвенно-бледное лицо гвардейца. Он попытался что-то сказать, моляще смотря на меня своими серыми, исполненными сейчас ужаса глазами, но изо рта его пошла пена, а тело резко дернулось… И наконец, взгляд тезки буквально остекленел.

Твою же ж…!

Пару секунд я в ступоре таращусь на погибшего товарища, пока меня не отвлек стон боли, раздавшийся за спиной. Тут же я вспомнил, наконец, о травмированном мной, но еще вполне живом свее – и свирепо скрипнув зубами, двинулся в сторону отчаянно ползущего по земле убийцы.

Он понял, что я иду за ним, перевернулся на спину, вскинув безоружные руки перед собой, словно пытаясь закрыться ими от смертельного удара клинка – а факел осветил наиболее старого в команде купца воина, старшего над остальными. В голове всплыло его имя – Гуннар – и я обратился к нему на чистом свейском:

– Какого хрена вы, ублюдки, напали на нас?! Тебя что, послал Бьерн?! Отвечай, свинья, иначе отправишься в преисподнюю сию же секунду!

Прочитав отчаянную решимость на моем лице, уже довольно пожилой скандинав не стал запираться и играть в героя-партизана на допросе, а быстро заговорил – как только острие меча неспешно коснулось кожи на открытой шее:

– Нет, тебя приказал убить ярл Флоки – тот сопливый недоносок, прикидывающийся племянником купца!

Вряд ли я смог скрыть собственное изумление, ошеломленный тем, что вечно бухой подросток, спаивающий вендов по всему Ругарду и казавшийся мне каким-то быдловатым бичом, бесцельно слоняющимся по городу, на самом деле есть чей-то боевой вождь.

– Ярл?!

Лицо Гуннара исказилось от боли – свей неудачно пошевелился, – но ответил он торопливо, я бы даже сказал, с энтузиазмом:

– Да, господин! Он стал им после смерти отца, Сверкера Хитрого, сраженного твоей рукой, ромей! И после смерти брата, Эрика Наковальни, убитого на хольмганге могучим ярлом Ратибором.

Спину мою обдало морозом от осознания происходящего и предчувствия неотвратимо приближающейся беды.

– Флоки – его ведь так зовут? – он взял с собой большую часть хирдманов и отправился на западное побережье, проведать какого-то из знакомых, как я слышал. Так он, выходит, отправился к Ратибору?!

Горе-убийца кивнул с широко раскрытыми от ужаса глазами, после чего добавил:

– Он поклялся отомстить вам – тебе и Ратибору. Вы убили его семью, обесчестили его воинов, обезоружив, но сохранив жизнь. Не сверши он вам возмездия, и ярлы-соседи забрали бы его людей, усадьбу, его богатства – и саму жизнь. Он взял имя Мститель и отправился сюда, на остров – найти вас и свершить месть в нужный час. Когда будет можно безопасно уплыть, уже не боясь штормов – и до того, как сами раны отправятся в набеги.

– То есть этот момент настал сейчас… Но как он хочет убить Ратибора? Думает устроить ему засаду всего с семью воинами? Да у него ближников вдвое больше, и сам ярл стоит в схватке пятерых опытных бойцов!

Свей, чье лицо покрылось крупными капельками пота, отрицательно покачал головой: