Воин Бездны

– Кто знает? Может быть, ничего. А может быть, мы балансируем на краю пропасти, и любое неверное решение станет для нас роковым. А быть может, мы уже падаем в бездну… только ещё не знаем об этом…

Он встал. Сутулясь, подошёл к двери. Обернулся.

– Я не мог поступить иначе. Но возможно, для нас обоих было бы лучше… дать тебе умереть.

Эрван Гвент. Дневник.

…Лоэ прав – зря я спросил. Что мне, боцмана мало? А тут… И перепугался до одури, и не понял ничего: Кромм, фоморы, магия севера… А я тут при чем? Неужели из-за какой-то неведомой дряни на меня и впрямь могут – как бы это поаккуратнее… – обратить внимание?

Вот пишу сейчас и знаю: да. Не понимаю, а чую нутром – разница важная. Когда начинаю думать об этом обо всем… То холодом по спине протянет, то голова закружится… А иногда съёжиться охота – будто сзади смотрит кто.

Эх, доктор, может, и впрямь было лучше… того? И все проблемы – разом?

То-то боцман будет счастлив… Нет уж, обойдётся!

Главное, не торопиться. Разложить все по полочкам и не наделать глупостей, как тогда – с Одноухим.

Итак: про магию, страх и прочее – забыть! Хоть на время. Сейчас моя головная боль – Бастиан. С него и начну.

Эх, не знаете вы меня, милейший боцман! И скоро в этом убедитесь.

Обещаю.

Глава 3

«Горностай». Судовой журнал.

…два дня до летнего солнцеворота, по римскому счислению – девятнадцатое июня. На рассвете судно встало на якорь возле острова Керуак. Цель – перетяжка такелажа, забор пресной воды. Происшествий нет. Больных, раненых нет.

Капитан Салаун.

– Навались! Хэй-о-хэй!

Дружный взмах – лопасти вспенили воду, но перегруженный ялик сдвинулся едва на фут. Возле планшира угрожающе заплескалась вода.

– Полегче, дурни! Зальёт! Хэй-о-хэй!

Эрван стиснул зубы. Хрипя от натуги, потянул тяжёлое весло – спина отозвалась болью. До «Горностая» оставалось всего ничего. Сто футов. Сто взмахов.

– Хэй-о-хэй!

Третий рейс. Последний на сегодня. Дотянуть до судна, перекидать на палубу оставшиеся бочки… Обратно порожняком. Уже легче.

Перед глазами – грубая рубаха переднего гребца. Ткань в тёмных пятнах пота то обвисает складками, то натягивается так, что вылезают нитки из швов.

– Хэй-о-хэй!

Солнце… Зараза… А зимой в Морском Ключе тосковал по нему… Идиот. Висит сейчас в зените, жарит… Как будто над башкой костёр развели, вот-вот угли за шиворот посыплются…

Головная повязка высохла, едва успели от берега отойти. Сейчас бы в море обмакнуть – вот оно, рядом, только руку протяни…

– Хэй-о-хэй!

Пить… Анкерками вся лодка уставлена, повернуться негде. Выбить бы крышку, окунуть голову в родниковую воду… Её ж ледяной набирали, наверняка не успела согреться…

– Хэй-о-хэй! Хэй-о-хэй! Хэй-о-хэй!!!

Глухой стук. На лодку падает тень от борта. Справились!

– Вот ведь… Не могли ближе якорь бросить? – прохрипел кто-то.

– Гоэл, ты, что ль? До старости дожил, а глупей Яника! Да из-за вас, дурачья, капитан и так рискует: не успеем до отлива, ляжем на борт, зароемся в песочек… Может, ты потом судно с мели снимешь? А мы посмотрим.

Бастиан обвёл матросов презрительным взглядом.

– Ладно, малахольные! Валяйтесь пока. Без вас управлюсь.

Он проворно завёл тали под бочонок.

– Первый пошёл!

Несмотря на усталость, Эрван был ошарашен силой Бастиана. Под восхищённый шёпот матросов тот управлялся с тяжеленными бочками как с игрушками: казалось, захоти он только – и начнёт ими жонглировать.

«Ну и как с ним драться? – посетила тоскливая мысль. – Я к вечеру на ногах-то стоять не смогу. А этому медведю все нипочём».

Эрван почувствовал, как его осторожно дёргают за рукав.

Яник, само собой… Кто ж ещё. Перебрался с соседней банки. Вот неймётся человеку!

Яник слегка повёл головой в сторону Бастиана. Вопрошающе изогнул бровь.

Эрван едва заметно пожал плечами.

Что тут скажешь?

Яник подсел вплотную. Наклонился к уху Эрвана, прошептал озираясь, будто заправский заговорщик:

– На! Стянул у Жорда. Тебе понадобятся силы.

В ладонь Эрвана ткнулось что-то бесформенное и тёплое.

– Ешь давай! Пока Баст не видит.