Воин Чёрного Дракона

Отец Сяо Дуна был неглупым малым, поэтому успешно сдал экзамены на должность чиновника финансовой службы с первого раза. После чего со всей своей неуёмной энергией принялся строить для себя любимого очень светлое и обеспеченное будущее. Его старания на финансовом поприще оказались успешными. Уже через несколько лет он купил в самом престижном районе родного города огромную территорию и построил на ней нескромную усадьбу площадью в несколько гектаров. Это семейное гнёздышко даже по меркам столичного Пекина было вызывающе роскошно. И папаша Дун, чтобы не вызвать справедливой зависти земляков, организовал в неё два входа. Один для посетителей, где через небольшую калитку гость попадал на территорию площадью не более двухсот-трёхсот квадратов, где в окружении аккуратно подстриженных декоративных кустов скромно ютился маленький домик и беседка с простой, даже аскетичной обстановкой. Попасть отсюда вглубь усадьбы можно было только через небольшую, всегда закрытую на ключ железную дверцу.

Зато с другой стороны был организован въезд для хозяина. Чтобы попасть на территорию усадьбы с этой стороны, требовалось миновать огромные, обитые бронзовыми листами ворота, за которыми открывалась просторная площадь, вымощенная плитами из природного красного камня. С двух её сторон, охраняя жильцов от злых духов, разместились длинные ряды китайских львов, искусно вырезанных из белого мрамора. Всё вокруг утопало в ухоженных цветниках и экзотических растениях. Дубовые мостки, переброшенные через многочисленные, соединённые между собой пруды, вели к многоярусной пагоде, в которой располагался роскошный дом хозяина. В прудах, грациозно лавируя между распустившимися цветами лотоса, плавали лебеди, а под водой то и дело появляясь на поверхности, резвились огромные золотые карпы.

Уличные фонари в виде причудливых животных создавали атмосферу сказочного дворца.

Всё было бы хорошо, но однажды создатель и хозяин этого райского уголка был уличён в хищении государевых денег, за что был подвергнут публичному наказанию – бит кнутом на городской площади и посажен в местную тюрьму сроком на один год.

Отсидев срок, чиновник вышел на свободу и вернулся на прежнее место работы. Напоминаю, что должности в Китае покупались на пожизненно. Так вот, отсидевший чиновник вернулся на прежнее место работы и с ещё большим усердием продолжил строить для себя коммунизм.

Усадьба чиновника стала ещё краше, и его рвение было замечено и оценено по заслугам. Он опять был бит кнутом и опять отправлен за решётку, только на этот раз уже на два года. Отсидев и этот срок, он снова занял прежнюю должность и… заработал третий срок.

Удивительно, но ни в первый, ни во второй, ни в третий раз его имущество не было конфисковано. Зато достаток семьи Дунов от такой ударной чиновничьей деятельности приумножился многократно.

После третьей отсидки, видимо, не желая больше искушать судьбу, папаша решил завершить карьеру и, явившись к фудутуну города, заявил об отказе от должности. За этот немыслимый по тем временам поступок папаша Дун и получил прозвище «Скромный чиновник». Поскольку «домишко» Дунов был построен папашей, то к его сыну у властей никаких претензий не было, и он спокойно пользовался родительским наследством.

Сяо Дун жил с размахом, не скрывая, как его папаша, своего богатства. О старой калитке для посетителей давно забыли. И зря…

Глава 53

Автомобиль въехал в ворота усадьбы и плавно покатил на стоянку. Из окна авто было видно, как пятит грудь габаритный охранник, всем своим видом демонстрируя хозяину преданность и неусыпное бдение.

Сяо Дун не спеша вылез из уютного салона автомобиля и, наслаждаясь окружающим видом, подошёл к берегу искусственного пруда. Полюбовавшись карпами, он отдал слуге распоряжение приготовить ему фуруно[66] и направился в свой кабинет. Принимать горячие ванны в фуруно ему посоветовал господин Ю. Сяо Дун, однажды испытав на себе это наслаждение, выписал себе такую бочку и теперь, каждый раз возвращаясь с работы, обязательно принимал в ней горячие ванны из настоев целебных трав. И хоть в его доме имелась отделанная итальянским мрамором лохань, окружённая барельефами античных скульптур, золочёными зеркалами и прочими модными аксессуарами, он любил эту дубовую бочку. Фуруно, в отличие от роскошной, но каменно-холодной мраморной ванны, обладала необъяснимой теплотой, простотой и уютным комфортом. После сорока минут в ней он чувствовал себя заново родившимся, и поэтому при всякой возможности баловал себя этой процедурой.

– Но сначала нужно закончить дела, – вздохнул он и поспешил в кабинет.

Кабинет был его личным пространством. Никому, даже своей жене, он не позволял переступать его порог. Здесь хранились все его записи, расписки, финансовая и деловая переписка и многое, многое другое, совершенно не предназначенное для чужих глаз.

На службе Сяо Дун был воспитанным, вежливым и предупредительным чиновником, умел ладить со всеми коллегами. Губернатор высоко ценил его трудолюбие и преданность, считая блестящим и полезным сотрудником.