Воин Чёрного Дракона

После долгожданного приказа уголовники разгулялись, а напившись, захотели «продолжения банкета» и завалились в публичный дом мадам Су. Тихий с деланым воодушевлением присоединился к жаждущим «клубнички». Никто из его новых друзей не знал, что уже много лет его не интересует интимная близость. Истинное наслаждение он получал тогда, когда медленно душил свою жертву, и испытывал оргазм, когда глаза его жертвы выползали из орбит. Она хрипела, трепыхалась, а потом безвольно обвисала в его руках. Тихий был кровавым садистом, помешанным на убийствах. Поэтому «весёлый дом» его привлекал не утехами с продажными женщинами, а возможностью пообщаться с хозяйкой заведения. Ещё накануне он приметил, что «мамочка» – крепкая властная старуха возрастом лет за шестьдесят, любит украшения, и поэтому на её нарядах всегда висит целое состояние. Появляясь перед клиентами своих подопечных, она всегда наряжалась, как рождественская ёлка. Яркие одежды украшало огромное количество пришитых золотых монет. На каждом пальце теснилось не меньше двух колец, запястья и шею обнимали золотые браслеты и многорядное монисто из золотых монет и драгоценных камней. Богато украшенный веер был инкрустирован пластинками из черепахового панциря и перламутра, только за него можно было выручить не меньше двадцати рублей. Её глаза лучились услужливой доброжелательностью, но под густыми бровями то и дело проскакивал цепкий, жёсткий взгляд властного человека, привыкшего повелевать. Именно такая жертва была самой желанной, потому что она до конца будет бороться и цепляться за жизнь. Это непреодолимо тянуло к ней Тихого. А побрякушки? Что ж! Пусть они станут дополнительным приятным бонусом, но главное – старуха. Он ещё не решил, как будет её убивать, и в мыслях смаковал тот вожделенный момент, когда останется с ней наедине.

В публичном доме он выбрал первую предложенную ему проститутку и поднялся в её комнату. Как только девица повернулась к нему спиной, он зажал ей рот ладонью и точным ударом шила пробил сердце. Дождавшись, когда тело обмякнет, он ещё минуту подержал его в руках, а потом бережно, будто боясь разбудить, опустил на пол и, уже не церемонясь, затолкал под кровать. Он рассчитывал, что в ближайшее время девчонки не хватятся, тем более что он заплатил за неё до утра. А завтра в городе начнётся такой переполох, что всем будет не до проститутки и её хозяйки.

Дождавшись, когда в коридоре перестали хлопать двери комнат, он на цыпочках вышел из номера и спустился на один этаж. Ещё при предыдущем посещении борделя он заметил, что хозяйка несколько раз за вечер куда-то уходила по коридору первого этажа, и справедливо предположил, что именно там располагается её жилище.

Апартаменты хозяйки он нашёл просто. Возле массивной двери на первом этаже, развалившись на стуле, сидел крепкий охранник.

Тихий достал из кармана пачку смятых купюр и на русском начал объяснять охраннику, что ему нужна хозяйка, чтобы поменять проститутку. Бодигард речи клиента не понял, но, видя, что посетитель трясёт деньгами и просит позвать хозяйку, решил: «Наверное, кто-то из девчонок не понравился клиенту, и придётся беспокоить мадам Су. Ох и достанется той, из-за кого сюда припёрся этот, как видно, не бедный клиент. Совсем девки разленились», – вздохнул охранник и, повернувшись к двери мадам, осторожно постучал.

– Кто там? – раздался недовольный голос хозяйки.

– Это Ван, госпожа. Пришёл клиент, просит вас. Похоже, ему не понравилась девушка и он хочет поменять её.

– Хорошо, я сейчас.

За дверями послышался шорох, и в замке скрипнул ключ.

Тихий незаметно вытряхнул из кармана неразлучный кистень и без замаха ударил охранника по макушке, тот закатил глаза и потерял сознание. Свинцовый грузик на кожаном ремешке привычно вернулся в руку маньяка.

Подхватив обмякшее тело охранника, Тихий дождался, когда хозяйка приоткроет дверь, и снова пустил в дело проверенное оружие. Кистень ударил старуху в лоб, и она беззвучно рухнула на пол.

– Вот и ладненько, – довольно потёр руки бандит и стал затаскивать тело охранника в комнату хозяйки. После ловко связал обоих и огляделся. – Да! Не хата, а царские покои, – восхитился он.

Гнёздышко хозяйки впечатляло: дорогая мебель, огромные китайские вазы, шёлковая драпировка стен, сундуки и сундучки, шкатулки, статуэтки зверей в бронзе и серебре; в красном углу у позолоченной статуи Счастливого Будды курились благовония; рядом, как дар кумиру, стоял богато украшенный поднос, на котором горкой лежали золотые и серебряные монеты.

Подвинув в угол комнаты тяжёлый резной стул с подлокотниками, Тихий усадил в него старуху, крепко привязал её ноги к стулу, а руки к подлокотникам, после чего ещё раз убедился, надежно ли забит кляп.

– Порядок, – довольно пробурчал убийца.

Напевая под нос студенческую песенку про чижика-пыжика и про то, где он, этот чижик, был, Тихий направился к связанному, бесчувственному телу охранника. Эту незатейливую песенку он слышал от одного из каторжан, бывшего студента.