Воин (ЛП)

Понимая, что дразнить монарха опасно, Локлан, не удержавшись, все-таки изобразил неведение.

– Я чем-то прогневил ваше величество?

– Разумеется! Ты украл нашу дочь…

– Он защитил меня, отец. Люди, которых ты послал за мной, били меня и угрожали. Можно лишь поблагодарить лорда Локлана за то, что он позаботился о моей безопасности, в то время как твои посланцы собирались причинить мне зло.

Локлан бросил быстрый взгляд на Катарину. Он не услышал, как подошла принцесса. На ней был неяркий наряд, распущенные волосы завитками спадали на плечи.

– Что ты здесь делаешь? – негромко спросил её шотландец.

– То, чему ты меня учил – стою на своем, не сдаваясь.

– Катарина… – процедил он сквозь зубы.

Она нежно прикоснулась к его лицу.

– Ты был прав. К добру или к худу, но он мой отец. Я не смогу убегать от него до конца своих дней. На этот раз я встречусь с ним лицом к лицу, как и подобает дочери.

Оставив Локлана, принцесса спустилась по лестнице и подошла к королю.

– Я не лиса, чтобы загонять меня своими гончими, отец. И я устала от той игры, в которую мы друг с другом играем.

– Значит, ты одумалась?

– Если под этим ты подразумеваешь, что я готова выйти за твоего принца, то нет. Никогда он не станет моим мужем. И я больше не буду пешкой в твоих политических играх.

– Ты, своенравное…

– … упрямое и несносное дитя, – закончила за него Кэт. – Знаю, отец, что я – твое мучение и проклятие.

– Но прежде всего она – ваша дочь, сир.

Катарина обернулась и увидела, что позади нее стоит Локлан.

– Твоя дерзость не внушает нам расположения к тебе, мальчишка!

Мак-Аллистер склонил голову перед королем.

– Простите, ваше величество. Я не приносил присяги защищать Францию. Но я поклялся Катарине защищать ее от любого, кто хочет причинить ей вред.

Лицо монарха сурово застыло.

– Ты понимаешь, что переходишь все границы?

Локлан квинул.

– Да, ваше величество.

– И ты готов отдать за неё свою жизнь?

Горец обменялся с Кэт мрачными взглядами.

– Ну, что скажешь? – Филипп указал подбородком в сторону дочери. – Действительно ли её свобода важнее для тебя собственной жизни?

Лэрд нахмурился: король спрашивает, что думает Мак-Аллистер?

– Отвечай, мальчишка! Умрешь ли ты за её свободу?

Разумеется, горец был готов на это.

– Нет! – крикнула Катарина.

Но Локлан знал истину и ответил, не задумываясь:

– Да, ваше величество.

Филипп усмехнулся:

– Слова всегда даются легко. Мы уважаем только поступки.

Щелчком пальцев он подозвал к себе палача с мечом.

– Если ты сказал правду, тогда вставай на колени и пусть голова твоя будет отделена от тела. В тот миг, когда ты умрешь, нашей волей принцессе будет дарована свобода.

Кэт пронзительно вскрикнула и вцепилась бы в отца ногтями, если бы один из стражников её не схватил.

– Ты, поганый ублюдок! Будь ты за это проклят! Будь проклят!

Но на лице Филиппа не было и тени милосердия.

Локлан глубоко вдохнул, вспомнив обо всём, от чего отказывается ради этой девушки. Но в конечном счете он знал, что Катарина достойна такой жертвы.

– Вы даете слово, что она будет вольна отправиться, куда пожелает?

– Она получит полную свободу, оплаченную твоей кровью

Горец кивнул и повернулся к Кэт, бьющейся в руках стражника.

– Могу я попрощаться с ней, ваше величество?

Король недовольно фыркнул:

– Учитывая обстоятельства, последняя просьба, полагаем, уместна.

Мак-Аллистер медленно подошел к принцессе.

– Катарина! – бросил он.

Она перестала сражаться с державшим её воином и взглянула на Локлана. Слезы текли по ее лицу, тело сотрясали рыдания.

– Не делай этого! Не смей!

Горец утер ей слезы рукавом своей туники, чувствуя, что и его глаза затуманивает предательская влага. Кэт такая красивая! Такая замечательная!

– Я же говорил тебе, милая, выпадет нам на двоих один час или миллион часов – мне этого хватит.

– Я не могу потерять тебя, понимаешь?

Лэрд обнял её лицо ладонями и попытался объяснить Катарине, что она приобретет:

– Отныне ты будешь жить спокойно, не оглядываясь через плечо. Тебе не придется больше убегать или бояться, что тебя схватят, пока ты спишь. Я с радостью заплачу для тебя эту скромную цену.

Принцесса пнула стражника так сильно, что тот выпустил её, и рванулась к Локлану.

Он сгреб её в объятия и прижал к себе в последний раз.

– Почему ты не убежал со мной, когда я тебя об этом просила?

Шотландец с трудом сдержал слезы.

– Хотел бы я так поступить! Пустельга прав. Больше всего мы сожалеем о том, чего не сделали. Мне очень жаль. Если бы я мог вернуть назад прошлую ночь, то с радостью сбежал бы с тобой, обо всем на свете.

Не в силах дольше сдерживаться, он провел губами по щеке Кэт и вдохнул сладкий аромат её кожи. Это всё, что он заберет с собой в могилу. Воспоминания о прикосновении к любимой и её запах.

Лэрд легонько подтолкнул её к Разиэлю.

– Не дай ей увидеть это.

Тот мрачно кивнул. Катарина запротестовала и потянулась к горцу.

Локлан отпустил её и повернулся к Филиппу, наблюдавшему за ними с непроницаемым лицом.