Воин-монах на престоле

«Ибо я – спутник Царя Солнца. Я сам по себе следую Гелиосу, чему имею точнейшие доказательства; во всяком случае, мне позволено сказать, не подвергая себя порицанию, что сызмальства влечение к сиянию этого бога глубоко проникло в меня, и с самых малых лет мой рассудок совершенно изменялся благодаря свету, просвещающему эфир, так что я не только желал непрестанно смотреть на Солнце, но и когда я выходил [из дома] ночью и небесный свод был чист и безоблачен, я отбросив всё [земное], направляя себя к красоте небес, и не обращал внимания ни на то, что кто-нибудь мог сказать мне, ни на то, что мне говорили, ни на то, что сам делал. [Отдаваясь созерцанию неба,] я находил излишним заниматься этими обыденными вещами, быть человеком многодеятельным: когда у меня еще только начинала расти борода, кое-кто предполагал во мне астроманта (астролога – В. А.). Клянусь богами, никогда книга об этом не попадала мне в руки, я даже не знал, что есть такая наука. Но зачем я говорю об этом, имея сказать большее? Стоит ли мне рассказывать, как в те дни я думал о богах? Пусть мрак (то есть христианский период жизни царственного юноши – В. А.) погрузится в забвение! Пусть сказанное мной засвидетельствует, что небесный свет освещал все вокруг меня, что он пробудил и побудил меня к его созерцанию, и уже тогда я знал, что Луна движется в сторону, противоположную движению Вселенной, хотя еще и не встречал ни одного из философствующих об этом. Я же завидовал [благому] жребию того, кому бог дал унаследовать тело, сплоченное из семени священника и пророка, так что он мог открывать сокровищницу мудрости; я не презирал жребия, которым меня наградил бог [Солнце] – того, что я родился в роду царствующем и повелевающем Землей в мое время; ибо я был ведом этим богом [к царству], если нам и в самом деле следует верить мудрецам, что он – отец всех людей. Ибо истинно сказано, что человек и Солнце вместе порождают человека, и что бог засеял эту Землю душами, происшедшими не от него только, но и от других богов, а потому души образом своих жизней являют то, что они выбрали. Прекраснейше же – унаследовать участь раба бога в третьем колене, от длинной и непрерывной чреды предков; и отнюдь не может быть унизительным знание того, что кто-то по природе стремится быть слугой бога, и что он один из всех, или вместе с немногими посвящает себя служению этому господу».

Необходимо заметить, что Юлиан, сообщая о своих одиноких медитациях перед лицом как ночного, так и, прежде всего – дневного – небосвода, и утверждая, что он, благодаря религиозному озарению, пришел к познанию сил, присущих спасительным и целебным лучам царственного светила, все еще целиком и полностью пребывал под влиянием чар эллинистических религиозных представлений. Ему совершенно не было присуще ощущение и осознание всей головокружительной безмерности Мирового пространства – в отличие от нас, людей XXI столетия, века радиотелескопов, межпланетных полетов, международных космических станций и прочих атрибутов научно-технического прогресса. Царевич не видел в созвездиях дождя искр, рассыпанных по зияющим безднам, и не испытывал (в отличие от Блеза Паскаля и нас многогрешных) священного трепета перед вечным молчанием Бесконечности[85]. Его нисколько не страшил вид звездного неба – этого, по выражению Гилберта Кита Честертона, «чудовища, исполненного глаз». Юлиан все еще полностью пребывал в мире представлений, характерных для периода Античности.

Птолемей

Разработанная жившим во II веке александрийским географом, астрологом и астрономом Клавдием Птолемеем (потомком царей эллинистического Египта из македонской по происхождению династии Птолемеев, основанной Птолемеем I Лагом, или «Сотером», то есть «Спасителем» – вероятным сводным братом Александра Македонского, кумира Юлиана) геоцентрическая картина мироздания господствовала в воображении просвещенных, образованных людей на протяжении тысячи четырехсот лет, пока не была поколеблена Николаем Коперником, выдвинувшим в ее опровержение свою, гелиоцентрическую, систему. В соответствии с системой Птолемея наша планета Земля располагалась в центре Вселенной (или, по-гречески – Космоса), представляя собой неподвижную сферу (то есть шар), вокруг которой вращались девять концентрических сфер. Первые семь сфер – небеса известных людям в эпоху Античности планет (небеса Луны, Меркурия, Венеры, Солнца, Марса, Юпитера, Сатурна); восьмая сфера – небо неподвижных светил (звезд), девятая сфера – хрустальное небо, именуемое также Перводвигателем, или, по-латыни, primum movens. Это девятое небо было, по учению александрийского географа и астронома, окружено Эмпиреем, состоящим из чистого света. Вся описанная выше сложная махина полых, прозрачных и вращающихся сфер стала, со времен Птолемея, необходимым и неотъемлемым элементом мышления всех образованных людей, носителей эллинской культуры [86].

Геоцентрическая система Птолемея