ВОИН НА ПУТИ ЗНАНИЯ ВВЕДЕНИЕ В ДАО ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ

Не может также существовать ни Бог, ни молящийся Богу: ведь в пустоте все является единым, а все единое – пустотой. Так существуют ли боги? «Да» – говорят учителя. Правда, боги, подобно людям, также должны для этого постоянно верить в свое существование. Следовательно, если не говорить о том, что сила и мощь богов превышает человеческую, они существуют не более осознанно, чем мы с вами. Давайте посмотрим на Лю Донгбиня: он настолько верил в собственную реальность, что принимался за самые различные действия. Если бы он понял сущность пустоты, то осознал бы свое изначальное единство с этой пустотой, как и то, что сам является ею.

Вопрос: Есть ли самый главный Бог?

Ответ: Бог существует, пока вы верите в себя.

Если исчезнет ваше «я», исчезнет и Бог. Его просто не будет

– останется лишь единство всего со всем. Но поскольку не бывает единства плюс «я», значит, не может быть и единства с Богом. Может быть лишь Единое.

Следовательно тот, кто смог преодолеть ощущение отдельности своего «я» от единства Вселенной, является Богом; Бог – это вы сами; вы – это мир; по при этом вы лишены индивидуальности, целей, устремлений и мыслей. Вас практически не существует. Вас нет как отдельной личности, но вы слились воедино со всем, что существует. Вы – Единое.

Постигший сущность пустоты не боится смерти. «Почему?» – спросите вы. Потому что он поймет, что не имея собственного «я», умереть невозможно. Уже само определение отрицает возможность жизни после смерти, перевоплощения и кармы. Нет «я» – нечему переживать эти страшные вещи. Вот почему мудрец неуязвим.

Поэтому Хан Жонгли, утверждая отсутствие как святости, так и разрушения, развил дальше идею преодоления двойственности и вообще – всех понятий и определений. В пустоте отсутствуют любые формы, восприятия, чувства, импульсы, любое сознание. Следовательно, там не существует пути; нет привязанности и нет не привязанности. Познать пустоту можно лишь через парадоксальное состояние неосмысления, избавившись от двойственности между мыслью и ее объектам и, удалив любые различия разума, устранив всю разницу между Инь и Ян (ведь реальность и нереальность не могут быть полноценной парой противоположностей). Осознание сущности пустоты в действительности означает отсутствие любых различий. Лишь в этом случае можно познать Дао.

В конце концов, не существует и тела, которое необходимо очищать. Какой в этом резон, если нет разницы между чистым и нечистым? Нет разума, который занимался бы различными мыслями и философией, – так зачем тогда слова? Стремиться совершенно не к чему. Стоит ли испытывать стремление в этом случае? Души не существует и в помине – ни к чему обращать внимание на любые проклятия. Все вокруг – лишь пустота, одна только пустота, и все возвращается на круги своя.

Понимание пустоты является еще более высоким уровнем овладения даосизмом, чем у Даоса с Южною Утиного Берега. Лучше всего рассмотреть эти различия, сравнив стихотворение Даоса со строфой более старого мудреца – Избегающего Опасности:

Подобно плоту, который дрейфует в морских волнах,

Я не знаю ни куда я плыву, ни к какому берегу меня прибьет.

Постижение Дао заключается в непрестанном движении.

Так из божественного великолепия зарождается истинная природа.

В общем смысле это стихотворение буквально построчно опровергает слова менее подготовленного даоса. Говоря о себе как о плоте в океане, Избегающий Опасности моментально указывает на отличия от Даоса с Южного Утиного Берега. В то время как последний все еще занимается вопросами о том, что ему нравится, а что – нет (говоря, что придворные одеяния более не привлекают его, что ему приятнее белые облака и изумрудные горные склоны), Избегающий Опасности лишь указывает на то, что он дрейфует но океану Дао. У него уже нет ни каких притязаний, и ему все равно, куда его прибьет течением. Мудрец полностью доверился потоку Дао, и в его положении выбирать уже не приходится. Один берег похож на другой – так к чему все эти волнения? Кроме того, образ плота призван подчеркнуть, что океан Дао неизменно и надежно поддерживает Избегающего Опасности на плаву.

Говоря о том, что постижение Дао заключается в непрестанном движении, Избегающий Опасности подтверждает, что в своих занятиях он продвинулся далее даже таких совершенных техник, как отказ от земных привязанностей и медитация. Ему уже не нужно скрываться от людей среди гор; нет необходимости и в том, чтобы презирать мир у подножия гор. Он преодолел необходимость самоизоляции, осмысления и озарения. Теперь он послушно следует за Дао повсюду. Для этого мудреца мир ничем не отличается от наших впечатлений: Избегающий Опасности ест, спит и ходит по земле. Но его отличие от нас в том, что мудрец не проецирует свои чувства вовне, даже находясь в этом мире. Он просто стер грань различий между собой и миром, так что любые действия он совершает лишь под воздействием Дао.