Воин-разбойник

Хамфрис поднес стакан к кончику носа и посмотрел сквозь пиво на зеркало в баре. Я знал, о чем он думает. Я забросил наживку.

— Ты прав — жаль, что ты ушел. Мы могли бы по-настоящему повеселиться вместе.

Он кивнул.

— Это точно.

Он отхлебнул пива.

— Знаешь, я ведь не так уж долго отсутствовал — я мог бы легко наверстать пропущенное, если бы ты взял меня в SEAL.

— Какого черта ты хочешь променять то, что у тебя есть, на солдатское жалование?

— Потому что я занимаюсь этим чертовым бизнесом по переработке жира, Дик, и не хочу им заниматься.

Я поставил пиво на стойку.

— Вот что я скажу — если ты хочешь снова записаться, я, наверное, смогу тебя пристроить в SEAL. Ты квалифицированный парашютист и ныряльщик. Остальное мы сможем добрать за пару месяцев.

Он задумался на несколько минут. На его лице появилась самодовольная ухмылка.

— Ты знаешь, Пэт меня убьет — сказал он.

— Не-а.

— Хочешь поспорить? Ей нравится, что я занимаюсь делом. Она любит это место, особенно теперь, когда беременна вторым нашим ребенком. У нас есть все, что мы хотим — и что она получит в Вирджинии-Бич? Передвижной дом?

— Она к этому привыкнет.

— Неверно. Она может это сделать, но она никогда к этому не привыкнет.

От отхлебнул свое пиво.

— И моя семья на дерьмо изойдет, когда узнает, что я захочу выйти.

Я ударил его по плечу. Крепко.

— Выйти?

— Из дела.

Я хлопнул его еще раз.

— К черту бизнес. Когда тебе будет сорок, ты сможешь заниматься бизнесом. Тебе сколько? Двадцать шесть, двадцать семь лет? Это время веселиться. Хлопать и топать. Стрелять и хватать. А потом… Потом ты можешь вернуться, носить серые фланелевые костюмы всю оставшуюся жизнь и никто не будет с тобой спорить.

Я допил пиво, заказал еще по одной и чокнулся с ним бокалами.

— Ну же, Гарри, вот тебе причина, по которой ты в первую очередь присоединился к команде: быть охотником.

Мне не пришлось долго его убеждать, потому что Гарри принял решение задолго до того, как мы пошли за пивом.

Но вы не смогли бы убедить его жену или мать, что его возвращение не было полностью и целиком моей виной. Больше всего расстроилась старшая миссис Хамфрис. К тому времени, как Гарри и Пэт переехали на юг, в Вирджиния-Бич, у Пэт родился еще один ребенок. Мама Гарри приехала с ними, чтобы позаботиться о ребенке, пока они не найдут себе жилье (и да, в конце концов, они нашли себе отдельный дом).

В последний раз, когда я ее видел, она трясла у меня перед носом грязным подгузником и вопила как сморщенная ирландская баньши.

— Черт бы тебя побрал, Ричард Марсинко. Ты заставил моего мальчика снова записаться на службу, а теперь везешь его во Вьетнам, где его могут убить и оставляешь нас с этим!

Я посмотрел на Гарри, и насмешливое облегчение в его взгляде сказало мне:

— Лучше мы, чем она.

Моим взводным медиком был Док Никсон. Он был из «планконосцев» Второго отряда SEAL – одним из первых бойцов SEAL на восточном побережье. Его первым именем было Гай, вторым Ричард, но не помню, чтобы его кто-нибудь звал иначе, чем Док. Это был задумчивый голубоглазый воин. Настоящий раб своего члена — опасный мужчина для женщин.

«Стонер» номер один был Рон Роджер, который знал, чего от меня ждать, потому что он был частью отделения «Браво» в моем предыдущем туре. Орел Галлахер и Патч Уотсон тоже собирались вернуться во Вьетнам, но, на этот раз, их назначили в седьмой взвод. Роджер, однако, пошел со мной. Это меня обрадовало — сукин сын был хорошим бойцом. Его удары все еще крушили все, во что попадали — и не было ничего, что бы он не сделал, если бы его попросили.

Затем был Луис Кучински — еще один «планконосец» Второго отряда. Я называл его Хосс или Ски. Он был архетипичным большим, ушастым поляком — боцманматом; сильным и молчаливым. Его лицо было таким грубым и рябым, словно его только что обработали пескоструйкой. И умным — ему не надо было ничего повторять дважды. На самом деле, Хоссу и один раз редко приходилось что-либо говорить.

Кучински был женат на красивой, длинноволосой, крошечной, как москит, женщине, по имени Тигр, которая любила его настолько сильно и всецело, что пыталась регулярно выбить из него дерьмо, когда они выпивали вместе несколько кружек пива. Она отбивалась, а он только смеялся и смеялся, поднимал ее и целовал до чертиков.