Воин-разбойник

Было уже около 22.30. Мы двигались очень медленно, потому что получили от нунгов информацию о минных полях ВК, хотя до сих пор ни одного не обнаружили. Взвод растянулся примерно на двадцать пять ярдов (прим. 23м). Мои кролики, Денни Йента Дрэди, Джон Сондерс и Джон Энграфт, были впереди, вынюхивая путь через рисовые поля для остальных, чтобы они следовали за ними. Потом шел Ришер со «Стонером». Я двигался позади Ришера, за мной следовал Док Никсон, несущий рацию. Дуэйн Шваленберг шел след-в-след за Доком. Фрэнк Сколлиз, Горди Бойс, Гарри Хамфрис и Хосс Кучински замыкали шествие. Я хотел, чтобы «старики» — они терпеть не могли, когда я так говорил — остались позади. Их инстинкты были безупречны — и они могли упасть и выстрелить до того, как я им сказал хотя бы слово.

Мы повернули на восток. Я надеялся на темную ночь и мое желание исполнилось. Мы захватили с собой прицелы «Старлайт», устройства для усиления света низкой интенсивности, которые позволяли нам видеть в темноте. Я нес один из них. Как и Горди Бойс, и Денни Дрэди. Если бы там прятались ВК, мы бы увидели их раньше, чем они нас — по крайней мере, мы на это надеялись.

Впереди нас небо было черным. Однако позади, в Тяу Док, полковник Трус и Блеск, очевидно, решил запустить осветительные ракеты. Так что к югу от нас небо было ярким, почти как тогда, когда поднимаясь ночью на Джерси Турнпайк, прямо над съездом номер 13, вы впервые видите огни Нью-Йорка. Скоро мы повернем на юг и наши прицелы «Старлайт» не смогут нам помочь. Может быть, подумал я, полковник поднимет достаточно шума, чтобы никто не услышал и не обратил внимание на одиннадцать бойцов SEAL. Верный шанс.

Я едва различал Денни Дрэди, который медленно продвигался вперед в ста футах (прим. 30м) впереди нас. Он поднял руку. Мы все застыли. Мы не продвинулись еще и на двадцать ярдов. Дрэди махнул мне, чтобы я шел вперед — медленно. Я подошел к его плечу.

Суетливый коротышка показывал пальцем, как охотничий пес, идущий по следу.

Я проследил за его дрожащим пальцем.

Он был едва виден в мякине на поле, но зоркие глаза Денни его заметили — нажимной детонатор вьетконговской противопехотной мины.

— Дерьмо.

Мы были в начале, середине или конце минного поля? Я понятия не имел.

Я подал взводу знак не двигаться.

— Минное поле — прошипел я.

Предупреждение было передано обратно по цепочке.

Мои чувства были настолько обострены, что я почувствовал, как одинокая струйка пота пробежала по внутренней стороне моей рубашки. Напряженная обстановка была наэлектризована. Мы с Денни вместе обошли мину по периметру, медленно вытащили ее из ямки и осторожно положили на землю.

— Хорошая работа, Йента. А теперь проложи мне дорогу, — сказал я.

Он кивнул, и его маленькие круглые глазки-бусинки заблестели от возбуждения.

— Айе-айе, босс. Престо-изменение — вы на пути.

— Да пошел ты, Йента.

Он послал мне воздушный поцелуй.

— Не раньше, чем ты побреешься.

Дрэди опустился на колени, достал нож и, прощупывая землю, двинулся вперед дюйм за дюймом, расчищая путь шириной в восемнадцать дюймов (прим. 45см) для остальных. Мы крадучись медленно следовали за ним, пока он изучал каждую шишку и бугорок.

Нам потребовался почти час, чтобы пройти меньше двухсот футов (прим. 60м). Мы не чувствовали себя в безопасности, пока не пересекли небольшую дренажную канаву и не свернули на восток, подальше от того места, где, по мнению Денни, находилось минное поле.

Он в изнеможении свалился в канаву.

— Черт, босс с меня хватит.

У него была на то веская причина. Он был весь мокрый от пота; его мышиные волосы под черным платком, повязанным вокруг лба, спутались. Глаза покраснели от усталости и напряжения. Но он провел нас через это. На полпути через поле он вытащил еще одну мину и направил нас в безопасное место, оставив незаметные метки, чтобы мы могли найти дорогу назад, если понадобится.

Я стукнул его по руке.

— Сделай перерыв. Я пока возьму дозор на себя.

— Спасибо, босс.

Мы двинулись к видневшейся вдали линии деревьев. Я пошел медленным шагом, двигаясь так же осторожно — мины были все еще возможны.

Было странно находиться в дозоре, в роли, которую я обычно не брал во взводе. Я хотел быть среди людей и мог бы контролировать все как впереди, так и позади. Но сегодня вечером, когда Денни был измотан, я почему-то почувствовал, что настала моя очередь.

Во время моего первого тура я наблюдал, как Патч Уотсон терял пять, шесть, даже семь фунтов (прим. 2-3кг) веса каждый раз, когда отделение «Браво» выходило на патрулирование, только из-за умственного и физического напряжения, вызванного передовым дозором. А Патч был крупным, здоровенным могучим парнем. Денни Дрэди был тощим изначально — теперь же напряжение, с которым мы пробирались через минное поле, начало сказываться и он выглядел как пресловутая утонувшая крыса.

Нет вопросов, передовой дозор выматывает тебя. Никогда не было ни одного фильма или книги о войне, которые адекватно описывали бы ошеломляющие ощущения, которые воздействуют на ваш разум или тело, когда вы являетесь передовым дозорным в боевой ситуации.