Воин тумана (Воин - 1)

- Раз так, богиня, могу ли я молить тебя об исцелении и о возвращении на родину, к друзьям?

Она улыбнулась.

- Ты хочешь все помнить подобно остальным людям? Но в таком случае, ты никогда не сможешь забыть меня.

- Я и не желаю этого! - воскликнул я, однако сразу же понял, что говорю неправду.

- А многие хотели бы, - промолвила она. - Или, по крайней мере, им так кажется. Знаешь ли ты, кто я?

Я покачал головой.

- Ты встречался с моим мужем, однако даже он пропал в том тумане, что окутал твою память. Я правлю Царством мертвых.

- Тем более я не вправе забывать тебя. Ах, если бы только люди знали, как ты прекрасна! Они бы так тебя не боялись.

- Они знают, - сказала Дева и сорвала со своего хитона цветок люпина. Вот тебе волчий цветок (*98), ведь ты носишь волчий зуб (*99). А знаешь, где этот цветок был рожден?

Я догадался и сказал:

- Под землею.

Кора кивнула.

- Если бы не исчезли десять тысяч других, этого цветка никогда бы не было. Ведь мертвые - деревья и травы, звери и люди - посылают вам все, что есть на земле живого: и людей, и животных, и деревья, и злаки.

- Богиня, ты сказала, что я забрел в твое царство. Я этого не помню, но освежи мою память, и я сделаю все, что хочешь, чтобы исправить свою оплошность, если я ее совершил.

- А как ты искупишь оскорбление, которое нанес моей матери?

- И этого я тоже не помню, - признался я. - Но сожалею о содеянном от всего сердца.

- Ах вот как? Значит, ты уже не такой упрямый, каким был когда-то? Если б это касалось меня, а не матери, я бы, пожалуй, и простила тебя сейчас. Но это не мое дело. - Кора улыбнулась бесконечно доброй улыбкой женщины, которая ни за что не сделает того, о чем вы ее просите, однако прямо вам не откажет. - Я непременно передам ей твои извинения и, может быть, даже заступлюсь за тебя перед нею.

Боюсь, она успела заметить, как в глазах моих вспыхнул гнев, прежде чем я успел отвести взгляд, ибо отступила на шаг, но не отвернулась.

- Не надо просить! - Рука моя сама невольно потянулась к мечу, и тут я понял, почему боги запрещают входить в храмы при оружии.

- Ты мне угрожаешь? Разве тебе не известно, что простой смертный не может причинить зла богине?

- Нет, этого я не знаю. Как не знаю и того, что я простой смертный. Возможно, это действительно так. А может быть, и нет.

- Тебя и твой меч благословил Посейдон, но теперь я куда могущественней его, да и меча сейчас при тебе нет.

- Ты права, - согласился я. - Сейчас при мне лишь мои руки. Что ж, придется надеяться только на них.

- Так ты намерен драться с той, кому должен поклоняться как богине и прекрасной женщине?

- Если в том не будет нужды, я и слова не скажу против тебя, богиня. О Дева, я не хочу причинять зла ни тебе, ни твоей матери! И пришел я сюда в надежде... - в горле у меня точно сухая корка застряла.

- Стать таким как все? Узнать, где твой дом и друзья?

- Да!

- Однако, угрожая мне, ты добьешься лишь смерти. И тогда действительно станешь моим, как и многие другие; царство мое станет для тебя родным домом, а мои рабы - твоими друзьями.

- Лучше это, чем жить так!

И тут комната наполнилась столь сильным могильным запахом, что он забил даже аромат кедровых поленьев в священном очаге. Смерть поднялась из-под пола и встала рядом с Корой; пальцы скелета сжимали край черного плаща.

- Мне нужно только сказать: "Он твой", - и жизнь для тебя кончена, промолвила богиня.

- Что ж, я готов встретиться со Смертью лицом к лицу, если это необходимо.

Улыбка Коры потеплела.

- Когда ты умрешь по-настоящему, на твоем надгробии напишут: "Здесь покоится тот, кто осмелился спорить с богами". Я непременно об этом позабочусь! А пока я не хотела бы забирать в свое царство столь юного героя.

Смерть тут же исчезла - бесшумно, как и появилась.

- Ты просил меня о трех милостях; я подарю тебе одну, и ты сам должен ее выбрать. Хочешь ли ты исцелиться? Или же хочешь вернуться к своим друзьям? Или же ты предпочтешь снова увидеть родной дом, хотя так его и не вспомнишь? Предупреждаю, мать моя непременно захочет как-то повлиять на твою судьбу, что бы ты ни выбрал; а я никаких уступок тебе больше не сделаю. Если же ты снова вздумаешь грозить мне, то отправишься прямо в страну Тех, Кто Более Не Жив (*100).

Я глянул в ее прекрасные, нечеловеческие глаза и не смог решить, что же выбрать.

- Хочешь освежиться? - спросила она. - Выпей моего вина, а уж потом решай. Хотя если выпьешь слишком много, должен будешь навсегда остаться со мною.

Я был рад любому предлогу, лишь бы как-то отложить принятие решения, и сказал:

- Но тогда, о Дева, я уже не смогу увидеть ни своих друзей, ни родного города?

- Ничего, все это в скором времени тоже будет принадлежать мне. А ты, я погляжу, не только молод и хорош собой, но и весьма храбр! Что ж, раздели со мною ложе, пусть родится еще один великий герой. А вино найдешь вон в том колумбарии.

Она показала мне нишу в стене, где стоял запыленный кувшин и чаша, в которой пауки давно уже сплели свои сети. Волосы у меня от ужаса встали дыбом.

- Что это за место? - спросил я ее.