Война. 1941—1945

В десять лет родители должны сдавать своих детей людоеду. За утайку ребенка полагается штраф или тюрьма. В феврале 1941 года министр просвещения Рист и фюрер «гитлеровской молодежи» Аксманн подписали «соглашение». Согласно этому тексту, дети с восьми часов до двух находятся в школе. Все остальное время принадлежит «гитлеровской молодежи». В тексте сказано: «гитлеровское время священно».

Учителя подвергаются ответственности, если они экскурсиями или заданными на дом уроками затрагивают «гитлеровское время». Все субботы целиком принадлежат Гитлеру. Два воскресенья в месяц отданы родителям, два других — собственность Гитлера. Таким образом, дети — это малолетние рабы. Они работают, маршируют и привыкают не думать.

Впрочем, и в школе царит «гитлеровское время». В анкетах при назначении учителей имеются четыре пункта:

«1. Наследственные предрасположения и общая расовая картина.

2. Политические убеждения.

3. Физические возможности.

4. Познания».

Знает ли учитель математики математику или нет — это последнее дело. Важнее «общая расовая картина» и «физические возможности».

Профессор Ленард в предисловии к учебнику «Немецкой физики» пишет:

«Это чисто арийская физика, наука создается расой и определяется чистотой крови».

Профессор Эрвин Гек в «Вестнике национал-социалистского воспитания» говорит:

«Математика — это проявление северного арийского духа, его воли к господству над миром».

Детям с ранних лет говорят:

«Война — самое веселое дело», «Вырастешь — убьешь сто врагов», «Фюрер любит тебя и войну».

Последнее изречение очаровательно: заранее приучают пушечное мясо к мысли, что людоед обожает человечину.

За два года до войны министерство просвещения рекомендовало для школ книгу Виткопа «Военные письма» как подготовляющую к грядущим событиям. Вот как представляется война в книге Виткопа: «В нас очень мало стреляют. Мы сидим в землянке. Здесь очень уютно. Мы курим, много едим и развлекаемся…»

Маленькие дети поют песенку. Вот ее дословный перевод:

Если весь мир будет лежать в развалинах,
К черту, нам на это наплевать!
Мы все равно будем маршировать дальше,
Потому что сегодня нам принадлежит Германия,
Завтра — весь мир.
Это младенческий лепет гитлерии.

По статуту, опубликованному в 1936 году, в «гитлеровской молодежи» имеется своя аристократия — «Stamm-Hitler-Jugend» — «коренная гитлеровская молодежь». Это отборные экземпляры, будущие СС. Эти молодчики имеют право наказывать других детей, они также должны доносить на родителей и на учителей. «Коренные» натаскиваются на ремесло шпиков и палачей.

В своей книжке «Майн кампф» Гитлер говорит:

«Нужно воспитывать каждого так, чтобы он чувствовал свое превосходство над другими».

Человеческая солидарность, чувство товарищества, скромность изгнаны из гитлерии.

Моральные принципы «гитлеровской молодежи» выражены в изречениях людоеда Гитлера:

«Мы должны быть жестоки со спокойной совестью — время благородных чувств миновало».

«Я освобождаю человека от унизительной химеры, называемой совестью».

«Мы вырастим молодежь, перед которой содрогнется мир, молодежь резкую, требовательную и жестокую. Я так хочу. Я хочу, чтобы она походила на молодых диких зверей».

Гитлер заменил любовь расовым совокуплением. Вместо брака он преподнес немкам «одного парня на двадцать девушек». Он уничтожил семью, забрав себе детей. Он отдал школу на разгром. На место учителей сели тупые, кровожадные ефрейторы. Изображая из себя захолустного ницшеанца, Гитлер провозгласил «новую мораль» — культ грабежа, пыток, убийства. Этих людей трудно оскорбить — они сами называют себя жестокими и бессовестными.

И вот в 1941 году СС двинулись на нас. Они, наверно, еще помнили школьные уроки.

4 августа 1941 г.

6 августа 1941 года

Немцы педантично бомбят Москву: прилетают в пять или в десять минут одиннадцатого.

Жалко Книжной палаты. Это был один из самых чудесных домов Москвы: старый особняк с колоннами.

На улицах теперь много женщин с узлами: носят с собой самое ценное.

Разрушено одно из зданий Академии, театр Вахтангова, астрономический институт, несколько десятков домов. В моей квартире воздушная волна произвела некоторый беспорядок. Пути этой «волны» воистину неисповедимы: она расплющила медный кофейник, но глиняные вятские бабы по-прежнему улыбаются. Наши собаки, два пуделя и скотчтерьер, при словах диктора: «Граждане, воздушная тревога» — прячутся под диваны.

Среди людей некоторые оказались неожиданно храбрыми, другие трусливыми. Есть мужчины, которые мечтают, как бы с вечера забраться в метро, но таких немного. Большинство выносят бомбардировки спокойно. Многие охотно лезут на крыши. Гасить зажигательные бомбы — это новый излюбленный спорт москвичей. На заводах во время тревоги продолжается работа. В убежищах при газетах установлены линотипы, стучат ундервуды.