Война. 1941—1945

Психующего Гесса фашисты называли «совестью нацистской партии». Как будто может быть совесть у бессовестных! Во время заседаний Гесс читает полицейские романы: он слишком хорошо все помнит, этот беспамятный, и рассказами о чужих преступлениях хочет отвлечь себя от своих. Глядя на советский флаг рядом с английским, он, наверное, вспоминает майскую ночь и прыжок в Шотландии. Он думал пить русскую водку и курить английские сигареты. Вместо этого его приволокли в Нюрнберг. Что же ему делать, как не прикидываться Рудольфом Непомнящим?

Бывший фельдмаршал Кейтель — типичный солдафон: квадратное лицо, квадратные манеры. Он верно служил своему фюреру, и немецкие генералы, сидя в гитлеровской лакейской, называли фельдмаршала «лакейтелем». Однако он был не простым лакеем, ему незачем прибедняться: невинных он истреблял не по приказу, а по вдохновению. Он разработал план коварного нападения на Советский Союз: «план Барбаросса». Стоит отметить, что, как гангстеры, фашистские главари, подготовляя свои кровавые дела, называли их по-блатному. Если вторжение в Россию было «планом Барбаросса», то захват Австрии именовался «планом Отто», захват Польши — «делом Гиммлера», а готовившееся с помощью генерала Франко нападение на Гибралтар обозначалось: «предприятие Феликс». Кейтель приказал «стереть Петербург с лица земли». Он ввел клеймение советских военнопленных. Он изрек: «На Востоке человеческая жизнь ничего не стоит». Однако он высоко ценит свою жизнь: убийца миллионов хочет задержаться на земле, но земля под ним расступается.

Вряд ли во многом уступает Кейтелю генерал Йодль. Этот тоже говорил, что Россию нужно усмирить огнем и свинцом. Теперь он нервно позевывает и прячется за широкую спину Кейтеля. И его заметят. Семь лет тому назад в Нюрнберге Йодль начал свое восхождение: здесь он разработал план захвата Чехословакии. Пусть он и кончит в Нюрнберге.

Иоахим фон Риббентроп забыл все изыски прошлого. Будучи коммивояжером, он походил на жулика, будучи дипломатом, он походил на коммивояжера: он всегда опаздывал в осознании своего положения. Теперь он предвосхищает близкое будущее: он еще только подсудимый, а уже похож он на повешенного. Правда, порой он оживает, хочет выдать себя за дипломата. Это наивно: перед нами гангстер. Подготовляя захват Австрии, Чехословакии, Польши, он скрывал под дипломатическим мундиром и отмычку. Ему принадлежат достаточно откровенные слова: «Хлеб и сырье России нас вполне устроят»… Он ответит за этот хлеб: на него показывают пальцами миллионы свидетелей — матери, потерявшие сыновней, вдовы, сироты, вся Россия.

Альфред Розенберг считался у фашистов «специалистом по русским делам». Это теоретик разбоя, философ грабежа. Вор еще не виданного в истории масштаба, он философствовал: «Через двадцать или через сто лет сами русские поймут, что Россия должна была стать жизненным пространством для Германии». Он грабил и оптом, и в розницу. Он вывозил пшеницу из России, но не брезгал и мелочами, — так, например, он позаботился о том, чтобы у евреев вырывали золотые зубы «за час или за два до операции» (так называли фашисты массовые казни). Это соперник Геринга: он тоже обожает произведения искусства. Он организовал целое воровское предприятие «Эйнзацштаб Розенберга» — вывозил из захваченных стран книги, полотна, статуи.

Можно продолжить галерею «эстетов»: палач Польши Ганс Франк, лысый и отвратительный человечек, в свою очередь стащил картину Леонардо да Винчи. Он говорит: «Я затрудняюсь сказать, сколько стоит эта картина, — я не знаток, да и цены на такие вещи меняются, но это стоящая вещица…» Франк организовал знаменитые «лагеря смерти», он истребил миллионы поляков и евреев. Он составил восторженный отчет об уничтожении варшавского гетто, сообщал, что канализационные трубы, в которых укрывались спасшиеся, он затопил водой. Он не забывал о барышах: считал, сколько пар штанов он получил после уничтожения гетто, и добавлял: «Из-под развалин может быть извлечен металлический лом». Конечно, теперь он валит все на Гиммлера: он, видите ли, не казнил, он только «переселял» с земли в землю. Он скромен: «Я был только административным карликом». Этот карлик за день пожирал десятки тысяч людей. На заседаниях он присутствует в больших дымчатых очках, и только раз я увидел его глаза: глаза хорька в капкане.

Юлиус Штрейхер похож на старую жабу. На его совести миллионы евреев всех европейских стран. Он разводит руками: помилуйте, разве он убивал! Он только хотел переселить евреев в Палестину. А его не поняли… Я — сторонник Герцля и сионист! Трудно придумать ложь глупее и трудно представить себе физиономию гнуснее. Я хотел бы забыть эту жабу, когда ее, как Франка, как прочих злодеев, «переселят» в землю.