Читаем Война 2020. Первая космическая полностью

Война 2020. Первая космическая

Сергей Борисович Буркатовский , Сергей Буркатовский

«Сегодня в 19 часов 45 минут по московскому времени с космодрома „Восточный“ произведен запуск ракеты-носителя „Урал“. На отлетную траекторию к Луне выведен мобильный ядерный реактор „Топаз–5Л“, предназначенный для снабжения энергией жилых помещений и экспериментального оборудования лунной базы „Океан Бурь“, на которой уже полтора месяца работает совместный российско-итальянский экипаж. – Дикторша из „Времени“ косила под легендарную Андрееву. Получалось с трудом. – К другим новостям…»

– Ну, все, – Сашка вернулся к проглаживанию швов на рукаве кителя, тщательно обходя белую пластиковую прокладку под училищной эмблемой, – улетела батина печка. Глядишь, полегче будет. А то у нас на северной практике весной мазут в котельной местной общаги кончился. Как всегда, внезапно. Так мы тенты с «газонов» снимали, по четыре кровати в ряд – и поверх одеял… Счастья – полные штаны.

Этого сыночка не писал и по телефону не рассказывал. Алена взглянула на него с интересом – ну-ка, ну-ка… Впрочем, он и десять лет назад на подобное не велся – молчал как партизан, даже когда приходил с фингалом на половину физиономии. Хотела уже задать ехидно-уточняющий вопрос, как вдруг сын дернул головой и поставил утюг на попа.

– Мам, громче сделай!

«… продолжаются выступления поляков в связи с размещением Россией ракетных комплексов „Искандер-МТ2“ в Калининградской области. Выступления зафиксированы в районе пропускных пунктов Багратионовск и Голдап. Оба этих пограничных перехода блокированы демонстрантами. Протестующие требуют от российских властей немедленного вывода ракетных комплексов из Калининградского региона.

В приграничный город Бранево прибывают многочисленные автобусы из Варшавы, Кракова, Гданьска и других польских городов. Вероятно, что и этот пункт пограничного контроля в скором времени будет блокирован. Власти Польши стягивают в приграничные районы полицейские и армейские части, чтобы не допустить нарушения порядка».

– Вот же неймется идиотам, не могу понять, то ли у них это еще гонор, то ли уже гонорея.

– Са-аша! – Поляков Алена не любила еще с чеченской. Приезжал в их полк один… корреспондент. Потом статейку кто-то нашел и перевел. А уж как они в осетинскую отжигали… Но все равно – сын учительницы блистать армейским остроумием не должен. Хотя бы дома.

– А че Саша? Вот из-за таких… гонористых нам весной дополнительный час в неделю навесили – по Калининградскому ТВД. Ну, по театру военных действий. – Это она знала, мог бы и не расшифровывать. – Экстренный спецкурс. В общем, сам Калининград, Польша, Прибалтика. Это после того, как они прошлой осенью такой же цирк устроили. И так же войска подтянули, типа для порядка.

Слов-паразитов – «ну», «в общем», «типа» – она тоже не приветствовала и совсем было собралась прочесть очередную лекцию – на столе затрезвонила мобила. Его мобила.

– Третьяков… Так точно, тарщ майор… Сегодня в двадцать три двадцать пять, бишкекский. Уже собираюсь. Есть.

– Что случилось? – Она уже двадцать с хвостиком лет была замужем за военным и цену таким звонкам знала.

– Приказано срочно вернуться в расположение части. – Профиль сына заострился и теперь напоминал привычной к вертолетам Алене атакующий Ми–24, «Крокодил». – Бишкекский поезд через Сызрань в двадцать три двадцать пять, возьму мотор, успею.

В груди похолодело. Это было как тогда, как в далеком кошмаре конца прошлого или начала этого века. «Третьяков… Так точно… Есть…» – и ее сердце улетало с ним в ревущей и дрожащей алюминиевой коробке. И вот опять. Тогда – с мужем. Теперь – с сыном. Она встала, пошла на кухню. Завернула в пакет все оставшиеся пирожки – с яйцом и с луком, с картошкой, с рисом и грибами. Две банки сгущенки. Яблоки. Сок. Пакет с конфетами, который купила к ужину. Вернулась. Сын уже затянул ремень, нацепил кепи.

– Мам, – сын выглядел смущенным, – я тебе телефон запишу. Это девушка, зовут Марина. Я ей позвоню, оставлю твой номер. Я ее хотел завтра в гости пригласить. А теперь вот…

– Понятно, – она заставила себя улыбнуться, – эта рыжая каланча? – Сын пару раз хлопнул глазами – попадание! Надо же – сподобился познакомить, хоть так. Будет что сообщить Сергею на сеансе. А вот про этот внезапный вызов она ему не расскажет. Да нет, ерунда, обойдется. Военным положено быть немного параноиками, через неделю сын позвонит ей, и она в очередной раз поплачется подругам на армейских дуболомов, отнявших у них с Сашкой целых два дня. Да и что может случиться? Сашке учиться еще целый год, а летчиков до сих пор больше, чем вертолетов, так что никаких «выпусков военного времени» не ожидается… «Военного времени»… По сердцу растекался космический холод – наверное, такой же, как у Сергея там, на Луне.