Война

Десант на Нарвик закончился разгромом немецкой армии «Норвегия» и пленением почти сорока тысяч голодных и обмороженных немецких солдат. В попытке спасти эту армию от разгрома Гитлеру удалось втянуть в войну Норвегию, спешно созданное коллаборационистское правительство которой объявило войну СССР, но это ничем не помогло. Советский Союз несколько раз отказывался считать себя в состоянии войны с Норвегией, заявляя, что её коллаборационистское правительство не является истинным представителем норвежского народа, но «господин министр-президент» Норвегии с упорством, достойным лучшего применения, раз за разом посылал свои войска в атаку на советские. Так что после налёта на Мурманск, совершённого «первой бомбардировочной эскадрильей Армии освобождения Норвегии», СССР наконец сдался и, в свою очередь, объявил войну этой стране.

Но одним десантом на Нарвик дело не ограничилось. В самый разгар боёв на Севере перешли в наступление войска Калужского фронта. Удар оказался не столько сильным, сколько неожиданным. Ну не ожидали немцы, что в самый разгар боёв на северном театре русские окажутся способны на наступление где-то ещё. Вследствие чего уже к концу первой недели наступления советские войска отбили у фрицев города Брянск и Рославль. Но немцы перебросили подкрепления с других участков советско-германского фронта, и советское наступление остановилось. Однако, как выяснилось, на этом сюрпризы товарища Сталина немецким оккупантам только этими ударами не ограничились. Двадцать пятого декабря, аккурат наутро после немецкого Рождества, началось мощное наступление Прибалтийского и Центрального фронтов. Немецкая группа армий «Север» к тому моменту оказалась изрядно ослаблена. Заметная часть её авиации была переброшена в Финляндию, где задействована в операциях по спасению армии «Норвегия», которая к тому моменту уже прекратила любые попытки отбить Нарвик и пыталась спастись сама, для чего пробивалась через леса и болота в союзную Финляндию. Через леса и болота, потому что более-менее удобные дороги оседлал советский десант, выброшенный на Сиковаару и Ивало… А существенная часть танковых и моторизованных частей этой группы армий после начала наступления Калужского фронта была отправлена на помощь группе армий «Центр». Так что парировать удар советских войск в первые дни оказалось практически нечем. Вследствие чего продвижение советских частей в первые шесть дней наступления оказалось очень большим. Тем более что удар наносился с совершенно неожиданного направления – через скованные сильнейшими морозами новгородские болота, в которых были уложены и ещё и наморожены гати, способные выдержать на себе даже танки. Так что к четвёртому января конно-механизированная группа генерала Доватора, являвшаяся авангардом 1-й Ударной армии Рокоссовского, вышла к предместьям Риги. На фоне этого сдача в плен остатков армии «Норвегия» прошла как-то весьма буднично.

К настоящему моменту бои в Прибалтике ещё не закончились. Немцам удалось оттеснить советские войска на восток, к Сигулде, но особенно это им не помогло. Большинство дорог, ведущих к Риге с севера, по которым части и соединения группы армий «Север» могли бы вырваться из почти замкнувшегося кольца, были перерезаны, а единственная оставшаяся шла вдоль самого побережья и потому постоянно подвергалась ударам авиации и мощным обстрелам с кораблей Балтийского флота, в составе которого имелось аж два линкора. Силы же немецкого флота были подорваны не очень удачно обернувшимся для немцев сражением с советским Северным флотом…

Взлетела машина достаточно легко. Ну ещё бы – без боевой нагрузки-то и с половинным запасом топлива. До скороподъёмности не то что «сушки», но даже и «ЛаГГов» ей, конечно, было весьма далеко, но, по меркам тяжёлых машин, высоту «Петляков» набирал довольно шустро.

– Командир, шесть тысяч, – раздался в наушниках голос штурмана-бомбардира, – подержи этот эшелон – я прицел погоняю.

Виталий мягко отдал от себя штурвал, прекращая подъём, и расплылся в улыбке. Он снова летит!

С самолётом Чалый освоился довольно быстро. Слетавший с ним замкомандира полка после полёта уважительно пожал ему руку.

– Молодец, старший лейтенант. Чувствуешь машину. На боевом курсе как по ниточке идёт. И на эшелон выходишь чуть ли не лучше всех в полку. И в строю держишься как привязанный. Даже сомкнутом. Обычно у бывших истребителей с этим проблемы. Вы же больше в паре действовать привыкли и вообще те ещё шалопаи…

Так что на первое боевое задание их экипаж вылетел двенадцатого февраля. То есть всего через четыре дня после первого полёта.

Перед полётом их собрали в классе на постановку задачи.

– Идём на Будафу. Загрузка полная. Первые машины эскадрильи – фугаски-пятисотки, остальные – зажигательные. Дозаправляться и грузить бомбы будем в Тамбове…

По выходе из класса Виталий спросил у лейтенанта Косычева, командира экипажа из его эскадрильи, призванного с началом войны из гражданского флота:

– А почему у машин загрузка разная?