Война

Его взгляд вернулся к Ревику, затем к Дитрини.

— Ну? — спросил Мэйгар. — Джон прав? Вот как ты планируешь провести свои последние минуты скитания по этому миру, брат Лао Ху? Потому что, хоть я и могу понять твои чувства, я думал, что в оставшиеся годы перед уходом ты мог бы сотворить нечто более значимое?

Он использовал древний прекси, его старинную версию.

После этих слов Ревик уставился на Мэйгара, впервые вспомнив, что тот был учеником Вэша большую часть тридцати-сорока лет своей жизни.

Он на самом деле совершенно не знал своего сына.

А теперь, похоже, он мог вообще никогда его не узнать.

Ревик наблюдал, как Дитрини одаряет Мэйгара одной из своих хищных улыбок.

Прежде чем Ревик успел осмыслить выражение его лица, Дитрини повернулся обратно к нему.

Без предупреждения он замахнулся и пнул Ревика по яйцам с такой силой, что Ревик едва не отключился. Издав сдавленный крик, он почувствовал, как каждый мускул в его теле отказывает, а боль пробегает шоковым разрядом по его свету. Когда к нему вернулась возможность видеть, он стоял на коленях в грязной воде на дне трубы, хватал воздух ртом, будучи не в состоянии пошевелиться от боли, из-за которой поначалу не мог даже думать.

Он поднял взгляд, всё ещё наполовину оглушённый, и Дитрини плюнул ему в лицо.

Затем другой видящий отошёл в ту сторону, с которой они пришли.

Обратно к более крупной трубе и, наверное, обратно к отелю.

Ревик уставился вслед, продолжая хватать ртом воздух. Он видел, как Дитрини отдал серию команд через жесты рукой, обращаясь к пяти видящим в своей команды, но не замедляя шагов.

Видящие, удерживавшие Мэйгара и Джона, отпустили их и бросили цепи, обвивавшие их шеи. Они не сняли оковы с их запястий и рук, не убрали ошейники. Они просто ушли отсюда, сердито глядя на них троих.

Дитрини отдал очередную команду, показав на факелы, и самый крупный из пяти охранников хмыкнул, бросив в их сторону yisso-факел. Его глаза выглядели убийственными, когда он гневно посмотрел на всех троих.

Затем и он тоже ушёл.

Они оставили их здесь.

Они оставили их с факелом.

Дитрини… или, скорее всего, кто-то другой… хотел, чтобы они выбрались из этого живыми. Они хотели, чтобы Ревик выбрался живым — наверное, чтобы сохранить в живых Элли.

Они хотя бы хотели дать им шанс на борьбу.

Стоя на коленях, Ревик смотрел, как они уходят, старался думать сквозь смятение и боль, но не желал озвучивать вопрос. Он не хотел рисковать и делать то, что может вернуть Дитрини и его головорезов. Учитывая нестабильность Дитрини, Ревик не хотел делать ничего, что могло опять щёлкнуть переключателем.

Когда Ревик посмотрел на Джона и Мэйгара, он увидел на их лицах озадаченность, вторящую его собственной.

Затем Ревик завозился, привалившись всем весом к стене трубы и пытаясь поднять себя на ноги. Джон подвинулся вперёд, используя своё тело как уравновешивающую опору, и через несколько секунд Ревик сумел принять более-менее вертикальное положение.

Он ахнул, когда его свет заискрил вокруг него, активировав ошейник настолько, чтобы холодный разряд боли прострелил его до самого живота.

— Нам надо уходить, — прохрипел он, глядя на двух других.

Они посмотрели друг на друга, затем вдаль трубы, где скрылся Дитрини.

— Нам надо уходить! — рявкнул Ревик. — Немедленно! Хватайте этот бл*дский факел! Он нам наверняка понадобится, иначе они бы его не оставили.

Он смотрел, как Мэйгар идёт к факелу.

Повернувшись спиной к искрящему и шипящему предмету, лежавшему в грязной воде, Мэйгар проворно присел и схватил кончик чёрной рукоятки руками, связанными за его спиной.

Убедившись, что он его взял и вновь более-менее поднялся, Ревик как можно быстрее похромал по покатой трубе. Он даже сейчас не мог идти по прямой линии. Он петлял в тусклом свете, обходил кучки грязи, более глубокие лужи воды и куски бетона, упавшие на дно изогнутой цементной трубы.

И всё равно он несколько раз спотыкался, идя по воде и обломкам, многие из которых наверняка обвалились при последних толчках. Один раз он упал, споткнувшись о кусок бетона под водой, но удержал равновесие и не плюхнулся лицом в дно.

Он ни разу не остановился. Даже почти не замедлял темп.

Вместо этого он изо всех сил старался увеличить скорость по мере того, как его глаза адаптировались к темноте.

Назад он тоже не оглядывался, но видел пляшущий за ним свет и слышал, как двое других следуют за ним. Он также слышал, как они время от времени матерят его (особенно Мэйгар) предположительно за то, что он не ждал их и не обсудил с ними направление движения.

Это Ревик тоже проигнорировал.

Он сумел ускориться до приемлемой скорости примерно бега трусцой как раз в то время, когда услышал, что двое других его нагнали, разбрызгивая воду и преодолев примерно тридцать сантиметров воды до места, где он почти бежал по сужающейся трубе.

Его взгляд сканировал стены в поисках лестницы, любого намёка на более высокий уровень, но похоже, они бежали целую вечность, не видя ничего на безликих стенах трубы. Прошло, может, двадцать минут, когда Ревик осознал, что снова это слышит.

Вода.