Война Алой и Белой розы. Крах Плантагенетов и воцарение Тюдоров

Но Уорбек все еще оставался на свободе. После неудачного вторжения в Кент он, минуя враждебную теперь Ирландию, прибыл в Шотландское королевство, надеясь заручиться поддержкой Якова IV. «Местные жители, обманутые его намеками и выдумками, поверили, что он — [Ричард IV], и упорно поддерживали его», — писал Андре[504]. В действительности он вновь стал орудием в руках знатных лордов, настроенных против Англии, и опять потерпел неудачу. Яков IV признал его «английским принцем Ричардом», предоставил ему убежище, людей, щедро оплатил его расходы на одежду, слуг и лошадей, а также нашел ему жену-аристократку — леди Кэтрин Гордон, дочь графа и дальнего родственника короля[505]. В сентябре 1496 года шотландцы от имени Уорбека вторглись на север Англии, грабя и сжигая несчастные приграничные деревни. Но вид знамени самозванца не вызвал у англичан ничего, кроме безразличия, и почти сразу же после вторжения Яков и будущий «принц» поспешно отступили назад, так ничего и не добившись.

Узнав, что шотландцы поддержали неугомонного Уорбека, Генрих не захотел идти на компромиссы. В январе 1497 года парламент одобрил крупные налоговые сборы для того, чтобы профинансировать мощное военное наступление на севере и «надлежащим образом пресечь жестокие и злонамеренные деяния [Якова IV]». Вторжение, запланированное на лето, так и не началось, потому что в июне того же года повышение налогов привело к бунту среди английских подданных Генриха. Тысячи корнуолльцев дошли до самого Блэкхита, где были разбиты войском под командованием Жиля, барона Добене, сменившего сэра Уильяма Стэнли на посту лорда-камергера. Тем не менее серьезность намерений Генриха убедила Якова IV в том, что, возможно, от Уорбека больше проблем, чем пользы, и юному притворщику снова пришлось отправиться в путь. В июле 1497 года Уорбек прибыл в Корк и через два месяца в безнадежной попытке возродить мятежный дух начала лета высадился в Корнуолле у мыса Лэндс-Энд. Эта его попытка добиться признания стала последней. Несколько тысяч неугомонных деревенских парней, собравшихся под его знаменем, осадили Эксетер, но были с легкостью разбиты Эдуардом Куртене, графом Девоном. Самого Уорбека поймали в конце июля. 5 октября он предстал перед королем в Тонтоне. Он наконец-то признался, что не является Ричардом IV, и полностью раскрыл свое происхождение, официально положив конец притязаниям на престол.

Когда все убедились, что Уорбек был самозванцем, он, как и Симнел, удостоился чести остаться при дворе короля. Его жена, леди Кэтрин, поступила на службу к королеве, и «из-за ее благородного происхождения» обращались с ней чрезвычайно хорошо[506]. Уорбеку же, в отличие от Симнела, не хватило здравого смысла вести себя при дворе должным образом. В июне 1498 года, находясь в пути вместе с королевской свитой, он попытался бежать. Его поймали в Шине и, после того как дважды заковали в колодки и заставили вновь публично признаться в обмане, до конца дней бросили в Тауэр. Но жить ему оставалось недолго. Одним из его товарищей по несчастью оказался Эдуард, граф Уорик, за которого выдавал себя Симнел. Уорику было двадцать четыре, и его рассудок, должно быть, помутился в заключении. Полидор Вергилий писал, что он «так редко видел человека или зверя, что не мог сразу отличить цыпленка от гуся»[507]. Осенью 1499 года двое заключенных и несколько жителей Лондона (возможно, агенты-провокаторы) вступили в сговор, в ходе которого арестантов должны были освободить из Тауэра и посадить Эдуарда на трон вместо Генриха. Побег и даже план побега считались серьезным преступлением, за которым могло последовать самое суровое наказание. Оба заключенных предстали перед судом в Вестминстер-холле. Возглавлял его Джон де Вер, граф Оксфорд. 28 ноября 1499 года Уорику отрубили голову на Тауэр-Хилл, а Уорбека повесили в Тайберне. Второго перед этим заставили еще раз признаться, что он не принадлежал к династии Плантагенетов, а был авантюристом, самозванцем и мошенником. XV век подходил к концу, головы знатных мужей все еще падали с плеч, а ноги предателей жалко дергались в воздухе перед носом палача. Если круг насилия, которым была охвачена английская монархия последние полвека и замкнулся, то только потому, что уже почти некого было убивать.

Белая роза

Преодолев штормовой ветер, огромные волны и ужасающие вспышки молний над бурлящим морем, 2 октября 1501 года корабли встали на якорь в порту Плимута. Понадобилось пять дней, чтобы флотилия дошла из Ларедо, что в испанской провинции Кантабрия, до северной оконечности Бретани и затем двинулась к южному побережью Англии. Несмотря на плохую погоду, ценный груз был в целости и сохранности: на берег сошла пятнадцатилетняя испанская принцесса Екатерина Арагонская. Собравшаяся толпа, как и было запланировано, горячо приветствовала ее. По словам одного из сопровождавших, «ее не могли бы принять с большей радостью, даже если бы она была Спасителем мира»[508].