Война Авроры

– До свиданья, – вежливо кивает Аврора и слегка отодвигается от Пули, чтобы пройти к двери. Конечно же, он ей ничем не помогает, стоит как вкопанный и забавляется неловкостью между ними. “А, провалитесь вы все”, – думает Аврора, встречаясь взглядом с желтыми глазами: “Сначала устроили войну, теперь устроили цирк, а я, как мартышка, прыгаю по команде”.

«Что-то ты разболталась» в ту же секунду отзывается Страх. «Забыла, как здесь опасно, забыла, что они могут с тобой сделать, так что прыгай, коли им это нужно, и помалкивай».

Аврора нервно улыбается желтым глазам и выходит на улицу. Солнце почти село и сразу же стало значительно холоднее. Она снова жалеет, что не взяла с утра куртку и натягивает рукава кофты на кулаки.

Желтоглазый за ее спиной хлопает дверью и, поравнявшись с Авророй, согнув руку кренделем, предлагает уцепиться за него. Ни дать, ни взять, джентльмен из высшего общества.

– Как пожелаешь, – безразлично кивает он, когда Аврора отказывается, и запахивает куртку. – На моем мобиле поедем или тебя довести до дороги?

– А как вам удобно?

– Мне удобно, чтоб Пуля потом мозги не трепал. Могу и до школы подкинуть, если за репутацию не боишься.

– Лучше до дороги, – тут же восклицает она, Гром справа от нее недоуменно косится на странную парочку и залезает в будку.

– Как пожелаешь, – снова повторяет он и прячет руки в карманы. У Авроры карманов нет, она трет ладонь о ладонь, чтобы чувствовать пальцы. На ум приходит Марк и день, когда они попали под дикий ливень. Она легонько улыбается теплому воспоминанию и дышит на руки. Желтоглазый ходит быстро, Аврора часто семенит, чтобы поспевать за ним. В постепенно сгущающихся сумерках он кажется оплотом безопасности. Когда темно нельзя разглядеть из-за какого угла так и норовит выскочить война. Как будто дышит ей прямо в затылок. Даже волосы шевелятся.

Она осторожно оглядывается по сторонам, пока следует шаг в шаг за желтоглазым. Раньше Аврора никогда не задерживалась в этом районе до темноты и любопытство все-таки выигрывает немного времени у страха. Днем тут совсем иначе, а вечером не горит ни одного фонаря, даже в окнах. Большая часть из них заколочена, а там где есть стекла, свет не горит.

– Так тихо, – замечает Аврора.

– Все веселье начинается, когда маленькие девочки уже спят, – масляным голосом ответил желтоглазый не обернувшись.

Аврора смотрит ему в затылок, как ей война. Что ж им всем так нравится пугать ее? Разве она мало боится? Даже сейчас она дрожит одновременно и от холода, и от страха.

– Не волнуйся, – вполне нормальным голосом говорит желтоглазый и даже немного сбавляет шаг. – Уж не знаю, что у вас за дела, но Пуля сказал о тебе позаботиться, значит тебе нечего бояться. Я тебя не трону, а пока ты со мной никто другой и слова не скажет. Не дрожи, кукла, подрастешь – мужики за тебя глотку друг другу рвать будут, а ты выбирать примешься. Вон, даже Пуля поплыл, стреляный воробей, чтоб его. Тебе бы мяса на кости нарастить, а то ветром, поди, сдувает. Куртку дать?

– Нет.

– Вот, еще и в благородство играешь. Красивая ты больно, беда будет, если за мужиком не спрячешься. Сама с этим паршивым мирком ты не совладаешь. Тут столько дряни, что захлебнешься, коли не будет кто посильнее рядом. Мать, наверно, такая же красивая была, или жива мать?

– Жива вроде.

– Красивая?

– Я плохо помню.

– Красивая, – уверенно и слегка мечтательно проговаривает желтоглазый. – Красота, она только от бабы к бабе переходит. А мужики, как сороки, на яркое слетаются. Много у тебя ухажеров?

– Вроде нет.

– Вроде, вроде, – передразнил желтоглазый. – Почему если красивая, то глупая, а?

– Я не глупая, – тихонько возражает Аврора.

– Умная и красивая еще хуже.

Они внезапно выворачивают на вполне освещенную дорогу. Редкие фонари слабо светят. Вдалеке Авроре удается разглядеть остановку.

– Будем надеяться, что автобусы еще ходят. Иначе придется возвращаться за машиной, ты насмерть замерзнешь по дороге, Пуля мне за это голову оторвет. А мне моя голова нравится, по утрам, конечно, гудит, но в целом нравится.

Аврора едва слышно хихикает и прячет ладони в подмышки.

– Вон, гляди. Едет машинка. Беги, красивая. Даст Бог не свидимся больше.

На ужин она не успевает. Автобус подолгу стоит на каждой остановке, поджидая запоздавших на последний рейс пассажиров. Тусклая лампа в салоне едва ли дает достаточно света, но зато нутро железяки защищает от холода. Автобус мерно покачивается, мотор гудит, и Аврора не чувствует как проваливается в сон. Руки отогреваются, дрожь в теле постепенно проходит. Единственное, что не дает ей глубоко уснуть – это нарастающее чувство голода. Легкая дремота и появившееся из ниоткуда спокойствие убаюкивают и без того уставшую Аврору. Она каждую остановку открывает сонные глаза, чтобы не пропустить свою. Выходить из автобуса на холодную улицу ей совсем не хочется, но приходится.