Война без людей

То ли курильщик был невысокого мнения о своих умственных способностях, то ли его действительно нашли по объявлению, а может быть, я даже выбил джек-пот, угадав сразу всё, но он, явно обиженный на мои слова, тут же вообразил себя пианистом, а я, соответственно, начал играть в живую курицу, не желающую стать курицей-гриль. Забава шла весело и с огоньком, пока всё самым внезапным образом не кончилось. В очередной раз перевоплотившись из обгоревшего полутрупа в целого мальчика, я замер, заинтригованный неожиданной паузой.

Что, чересчур весело, да? Напоминаю — справка. Их наша советская медицина просто так не выдает. Если человек кидается в оголтелый атакуй на ораву боевых неосапиантов — это уже говорит о многом. Если уж попытаться описать собственное самоощущение, то я за пультом собственной жизни… положил на этот пульт ноги, откинулся на спинку стула и расслабился.

— Симулянт! — ожил динамик, — Вы меня слышите? Узнаете? Вы адекватны?

— Да, вы Валиаччи, — с умным видом покивал я умывальнику, — С адекватностью не особо хорошо, но спасибо за заботу, держусь!

— Мне не до шуток, молодой человек! — резко и нервно выплюнул динамик, — Давайте не будем валять дурака! Вы не глупы и отдаете себе отчет, что должны были быть лишь средством доставки Данко к нам, не более того! Так что давайте не будем ломать комедию! Позвольте нам забрать мальчика, и я гарантирую как свободу ваших женщин, так и то, что ему, этому… Уасилию, не будет причинен никакой вред! Его использование не предполагает причинение хоть какого-либо дискомфорта юноше!

— И чо? — хмыкнул я, протирая водой из-под крана подмышки.

Динамик поперхнулся.

— Симулянт, вы хотите получить прямой приказ от вашего непосредственного начальника? — явно пришёл в себя Валиаччи, — Мне понадобится пятнадцать минут, чтобы это организовать!

Ну, как-то нет настроения ругаться с Окалиной. Вот совершенно.

— Я вот вам, конечно, верю… — пропел я, продолжая совершенно бессмысленные, но очень приятные гигиенические процедуры, — …разве могут быть сомненьяяя…? Только вот это ничего не решит. Я не собираюсь подчиняться приказу скомпрометировавшего себя неогена. Или её начальства. Или, раз уж на то пошло, правительства!

— Вы идеалист, Симулянт? — спустя почти минуту молчания осведомился динамик, — Или идиот? Вы не можете не понимать, что пока с вами только заигрывали! Мне нужен Данко… и я его получу. Что бы вы обо мне не думали.

— О… — заулыбался я, — Нет, не имею чести быть идеалистом, доктор! Идиотом? Вполне возможно! Но если у нас с вами откровенная беседа, то признаюсь вам честно, как на духу — я устал быть человеком, чье мнение недооценивают!

— Поверьте, Симулянт, я очень хорошо понимаю смысл и суть ваших достижений в науке, — тут же сменил пластинку Валиаччи, — и я с очень большим интересом уделю время вашим работам после текущего проекта, но…

— Причем тут наука? — удивился я, пытаясь протереть себе тылы. Отчаявшись, просто вытащил из-под койки обгоревшую тряпку и начал тереть спину ей, попутно выделяя слизь, дабы размазать грязь, — Все просто, доктор Валиаччи. Я не считаю ни своё начальство злодеями и людоедами, но не считаю и вас. Мне просто обидно, что даже такой умный человек как вы — не понимает той угрозы, которую несу миру я. Не хочет считаться, общаться на равных. Это, знаете ли, очень обидно. Мы, между прочим, старались, запуская почти шесть сценариев, которые одновременно бы привели к гуманитарной катастрофе общепланетарного масштаба, но при этом были бы достаточно легко отменимы. Смотрите, до чего это довело? Меня использовали как посыльного! Смертельно обидно, на самом деле…

— Вы лжёте! — тут же среагировал итальянец, — Вы крзз….

Динамик, взвизгнув, замолк. Не зная, как на это реагировать и банально устав уже маяться дурью, я просто сделал шаг вперед, молниеносно перетекая в туман и обратно, вновь становясь чистым аж до скрипа. Скучный тип этот Валиаччи, немного даже тормозной. Определенно у него полный затык по всем фронтам, вон как нервничает. И механиков у них уже мало, вон че творится. Аппаратура из строя налету выходит…

Дверь соседней камеры, той, что через стекло, распахивается и в помещение влетает Машка, явно находящаяся в сильном душевном раздрае. На ней снова какая-то заношенная тряпка, подвязанная чуть ли не веревочкой. Девушка подскакивает к стеклу и сверлит меня взглядом. Неспешно подхожу к ней, почти вплотную, так, что нас разделяет лишь несколько сантиметров прозрачного неразрушимого материала. Улыбаюсь.

— Ты не врал! Опять не врал! — выплевывает она слова, — Я дура, да? Не то спросила? Не так задала вопрос, да?!!