Война близко

– Хватит врать! Ты пыталась его соблазнить, чтобы заполучить его деньги! Ты только о его завещании и думала! Если бы Фирс был жив, он подтвердил бы мои слова! – с ненавистью выпалила кухарка.

– Вы меня всегда ненавидели! А теперь злитесь, что вам хозяин отписал меньше, чем мне! – язвительно парировала юная мерзавка.

– Дамы, успокойтесь! Соблюдайте тишину в зале суда! – призвал их к порядку секретарь.

На самом деле причиной горьких слёз отравительницы являлась досада. «Я могла ничего не делать и получить всё! Зачем я пошла на это преступление? А если правда всплывёт?» – от страха её жалкая душонка уходила в пятки.

Ей повезло. Канделарий проявил ослиное упрямство и куриную дальновидность. Буквально заткнув адвокату Мауроса рот, он объявил о вынесении окончательного решения.

– Галица и Хетта прослужили в этом доме долгий срок, за который ни с кем ничего не случилось, а стоило появиться племянничку, как произошло убийство. Итак, властью, данной мне королём Бартоло, объявляю, что Маурос, сын Долорес и Маурисио из Ферлатиса, признаётся виновным в умышленном убийстве из корыстных побуждений родного дяди, купца Квериса, и приговаривается к вечной ссылке в Северную пустыню. Всё завещанное ему имущество покойного купца становится собственностью государства и короны. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!

Услышав столь несправедливый приговор, Маурос потерял дар речи. Его адвокат пытался безуспешно возражать судье, но Канделарий отказался слушать. Тогда он закричал во всеуслышание: «Я дойду до самого короля! Слепому пню не место в Верховном суде!» За это высказывание, расценённое как публичное оскорбление суда и должностного лица при исполнении служебных обязанностей, Канделарий посадил его в тюрьму на пятнадцать суток. Столь досадное обстоятельство не позволило адвокату подать прошение о пересмотре дела вовремя, то есть до отправки осуждённого в Северную пустыню.

Уранум радостно потирал руки. Всё случилось так, как заговорщики и задумывали. Нуардис будет им довольна. До появления Мауроса в месте вечной ссылки, то есть в гостях у старой ведьмы, оставалось несколько дней. Сын Великого Владыки Недр решил своеобразно использовать короткую передышку. Ему стало любопытно понаблюдать за служанкой, в одночасье ставшей богатой дамой.

Перед ним предстала омерзительная картина. Хетта преобразилась на глазах. Из вечно хнычущей серой мыши она превратилась в надменную фурию и законченную стерву. Она со скандалом выставила за порог кухарку. Галица сама не намеревалась задерживаться с юной мерзавкой под одной крышей, но Хетта сумела обставить всё так, что это она выгоняла пожилую эльфийку вон, уличив её в краже. Она надеялась опозорить её перед соседями, но все лишь осудили её поступок. Из ближайшего окружения с ней согласился общаться только нотариус Арезо. Остальные демонстративно отвернулись. На следующий день она привела в дом свою мать, принялась подыскивать прислугу и проматывать полученные деньги. Она накупила огромное количество нарядов и украшений, но продемонстрировать это богатство оказалось абсолютно некому. Высшее общество отказалось её принять. В дорогих платьях и массивных золотых украшениях с драгоценными камнями она целыми днями слонялась по дому. Любимым её занятием стало издеваться над слугами. Она орала на них, била по щекам, грозилась выгнать на улицу или обвинить в воровстве. Портрет купца, висевший над камином в гостиной, она сожгла собственными руками, предварительно разрезав на мелкие кусочки. Мать во всём потакала единственной дочери и светилась от счастья. Чудовище было довольно.

Уранум, насмотревшись на гадкие сцены, решил внести свои коррективы. Он хоть и сам был ещё тем злодеем, обладал чувством врождённой справедливости. «Нет! Я это так не оставлю! Как там говорила покойная Диалексия? Дающему да воздастся! Вот и применим её благородное учение на практике!» – постановил Уранум и принялся за дело.

Он снова начал насылать сны матери и дочери. Благодаря такой тонкой психологической обработке, уже через три дня обе гарпии вознамерились отравить друг друга. Мать боялась, что дочь её опередит и подсыплет яд первой. Хетта опасалась того же с её стороны. В результате они умерли в один день. Вызванный доктор легко установил, что обе отравились тем же ядом, что и купец Кверис. Правда стала очевидной. Врач сообщил о сделанном открытии стражникам и адвокату Мауроса, который только что вышел из тюрьмы. Защитник поспешил с ходатайством к королю Бартоло, вернувшемуся к тому времени в столицу. Король повелел спешно созвать заседание Верховного суда с целью пересмотра дела и лично председательствовал на суде, что стало залогом справедливости. Ещё раз внимательно и непредвзято рассмотрев обстоятельства дела, выслушав всех свидетелей, в том числе и безутешную тётушку Лурдес, примчавшуюся из Асертио в Эль-Сиур, король вынес вердикт: