Война богов: Поэма в десяти песнях с эпилогом

Ликуют все... «Счастливое начало!
Громоподобным гласом объявил
Своим войскам архангел Уриил.
Вперед! Чтоб им, проклятым, жарко стало!»
Но не прошел и двух шагов хвастун,
В него метнул Юпитер свой перун.
Перун был ветх, и от былого жара
В нем слабый отблеск тлел, а не пылал;
Но кинут был зато он с силой ярой
Десницею могучею, не старой;
Он был тяжел, и если не сжигал,
То головы неплохо разбивал.
И вот почти не дышит горемычный
Архангел наш; лежит недвижим он,
В небесный госпиталь перенесен.
Сей случай, на земле весьма обычный,
В уныние поверг и крикунов.
Хотят молиться, взяли часослов...
Но Рафаил вскричал тогда с досадой:
«Псалмы сейчас не время голосить!
Сражаться вам, а не молиться надо!
Не только скандинавов — силы ада
Господь поможет в пух и прах разбить!»
Но тут второй перун его сражает,
И зрения несчастного лишает.
От ужаса напал на всех столбняк,
Но кое-кто резонно замечает:
«Поправится, наверное, вожак:
Глаза лечить он, знаете, мастак».

На правом фланге лучше защищались,
Там Гавриила доблести — простор.
Там храбрецы отчаянно сражались.
Но вот на колеснице мчится Тор
И руку с грозным молотом простер.
Нагнулся ангел, избежал удара;
Вот молот сызнова ему грозит...
Но он быстрее молнии разит
Не Тора — враг такой ему не пара
А упряжного рослого козла.
От боли тот внезапно зашатался;
В испуге, закусивши удила,
Возницу чуть не вывалив, умчался
Далеко этот раненый козел.
Волк Фенрис и Юпитера орел
В той битве достопамятной, кровавой
Великою себя покрыли славой.
Волк грыз вовсю; орел, вверху паря,
По временам стремительно кидался
На ангелов, и снова ввысь взвивался,
Сорвавши шлем. Он делал так не зря;
Прямой расчет был в этой стратагеме:
Врагу орел прицеливался в темя;
Шлем уронив, он сразу разбивал
Ту голову, на коей шлем сверкал.