Война. Часть 2

– Что ты понимаешь, обеспечивать государственную безопасность во внешней торговле!

– Любовницам французские духи из-за границы возить?

– Закупки стратегических товаров контролировать, – девушка придерживает за плечи готового рухнуть на пол Волкова, – это тебе не хухры-мухры.

– И в Германии тоже?

– А как же, сейчас весь секретариат товарища Микояна переключают на неё…

– Дешифровки по Германии получаете?

– Это секрет, но тебе можно, да получаем, – вдруг Волков обхватывает голову руками, как от сильной боли, то есть нарком получает, показывает мне, а я ему обзоры пишу.

– Попей ещё, – Оля подливает в кружку ещё воды из графина, – бог с ними с секретами этими, ты мне лучше скажи куда загород вы с Кирой ездили?

– А поехали сейчас со мной, – на лице Волкова заиграла счастливая улыбка, – рядом с Пушкино у меня дача есть…

– Да я не против, но твоя жена нас не застукает?

– Неа, я тебя в Пушкино, а не на свою дачу зову. Друг у меня есть…

– Так ты там рядом Киру прикопал?

– По дороге на станцию…

– Алё, гараж, – с трудом удерживая одной рукой обмякшее тело Волкова, другой наотмашь Оля шлёпает по его щекам, – давай просыпайся. Чёрт, сердце, кажется, остановилось… Зинченко! Ко мне!

* * *

– Товарищ Чаганов, – как всегда не тратя время на приветствия, вождь сразу переходит к делу, – где у вас за городом дача?

– Нет у меня никакой дачи, товарищ Сталин, – прижимаю плечом к уху телефонную трубку и ставлю подпись на очередном документе.

– Почему? Вам же как наркому давно положено иметь.

– Я сам отказался, не хочу время терять на поездки.

– Время не хотите терять, товарищ Чаганов, это можно исправить… Зайдите к Поскрёбышеву, получите ключ от госдачи в Волынском… хорошее место, недалеко от работы, на берегу Сетуни, будем соседями, – в трубке раздался щелчок.

* * *

Оля прикладывает ухо к груди, лежащего на полу Волкова и прислушивается:

– Тихо! – девушка поднимает руку, вохровцы замирают, – вроде бы есть пульс!

– Ик, – вонючая жёлтая жидкость вытекает через рот и нос задержанного, заливает сорочку и рукав Олиной гимнастёрки.

– Переверните его на живот, быстро… так, теперь по затылку по затылку постучите, – командует она, из ящика стола на свет появляется акушерский саквояж.

– Сильно? – Зинченко с сомнением смотрит на свой пудовый кулак.

– Я сама, – одной рукой надавив на челюстные мышцы и открыв пациенту рот, девушка сжатой в кулачок второй уверенно выбивает остатки рвотных масс, – снимите с него пиджак и сорочку, шторы откройте.

Достав из стерилизатора шприц, соединив его с поршнем и надев иглу, она чиркает резачком по острию ампулы с надписью "CaCl2" и большим пальцем отламывает её. Поддавив поршень и выдавив пузырьки воздуха из шприца, Оля поворачивается к мертвецки бледному пациенту.

"Не торопись, медленно вводи, – как заклинание повторяет она, привычным движением проткнув иглой синюю вену на локтевом сгибе, – раз, два, три"…

Секунд через десять, показавшиеся девушке бесконечными, Волков неожиданно открывает глаза, а его щёки розовеют.

– Что вы делаете со мной? – едва слышно хрипит он, панически вращая зрачками.

– Фу-ух, – облегчённо выдыхают вохровцы, побелевшие почти также, как задержанный.

– Где спрятал фунты? – Оля, сделав страшное лицо, склоняется над лежащим, шприц угрожающе приближается к его лицу.

– На моей даче, на подловке, – крупные слёзы покатились по впавшим щекам пациента.

– Труп Киры где закопал?

– В роще, примерно в километре от станции…

– Покажешь? Давно бы так, но смотри, если вздумаешь крутить, то, что ты сейчас чувствуешь покажется тебе райским наслаждением… противоядия я тебе больше не введу. Будешь корчиться в муках пока не сдохнешь, это понятно? В наручники его и в медпункт.

– Мальцева у аппарата, – Оля поднимает телефонную трубку, – кто сегодня дежурит? Позовите. Сейчас к вам приведут нарушителя, сделайте ему промывание желудка и дайте активированный уголь, четыре таблетки. Какое у вас мочегонное есть? Подойдёт, две столовых ложки. Снимите кардиограмму, я подойду скоро, вместе посмотрим. Да, скажите санитаркам чтобы постирали его одежду, выполняйте.

Девушка щёлкает тумблером на магнитофоне, останавливает запись и включает перемотку ленты.

– Чёрт, облевал меня всю, – кривится она, бросаясь к шкафу, снимает с плечиков платье.

– Товарищ Игнатьев, – Оля хватается за трубку ВЧ, – есть новости, вы можете сейчас подъехать на "двойку"? Отлично, жду.

* * *

– И что, никто не спросил, чего это Волков у тебя на допросе так "поплыл"? – стоим на балконе своей квартиры и смотрим на только загоревшиеся рубиновые звёзды Кремля.