Война. Часть 2

– Товарищи, я вчера получил справку из НКВД, – Сталин берёт со стола лист бумаги, замечает меня в двери и сухо кивает на свободный стул, – в вашей отрасли сложилась нетерпимая ситуация…

"Что за отрасль, – тихонько кручу головой, – лица все незнакомые, если, конечно, не считать некоторых членов политбюро, Маленкова, Вознесенского и Первушина, главы "химического" Спецкомитета".

– … В 1938 году мы вложили на приведение в порядок промыслового хозяйства почти 37 миллионов рублей, а нефтедобыча за первые шесть месяцев этого года выросла на смешные тридцать тысяч тонн. Если дело пойдёт так же, то годовой план будет сорван.

"Нефтедобыча, а я тут причём? – замечаю на себе ревнивый взгляд Вознесенского, – Сталин хочет, чтобы у меня сложилась общая картина состояния народного хозяйства"?

– Товарищ Седин, – раскрасневшийся, как из бани, человек лет тридцати пяти с большой головой вскакивает со стула и замирает, вытянув руки по швам, – присаживайтесь, я понимаю, что вы человек в наркоматопе новый, но всё же скажите, какие действия надо предпринять, чтобы переломить ситуацию к лучшему?

– Нужны трубы, товарищ Сталин, – с трудом выдавливает из себя нарком, с надеждой косясь на Маленкова, тот с досадой отворачивается и Седин надолго замолкает.

"Седин протеже Маленкова"?

– Какие трубы? – терпеливо ждёт ответа вождь.

– Нам не хватает утяжелённых бурильных труб, товарищ Сталин, – приходит на выручку наркому совсем молодой парень с простым открытым лицом, – Наркомчермет срывает поставки качественных бурильных труб. Из-за этого происходит большое количество аварий при бурении скважин и простоев. Не хватает также бурового инструмента, насосов, электродвигателей.

– А у вас, товарищ БайбАков, бурильных труб хватает? – вождь с интересом гляди на своего, – как вам в Поволжье удаётся справляться с планом?

– Дело в том, товарищ Сталин, – нимало не смущаясь отвечает Байбаков, – что в Баку и Грозном разработка нефтяных месторождений ведётся более 60 лет, верхние горизонты уже выработаны, приходится бурить всё глубже и всё чаще.

– Товарищ Тевосян, вы не очень заняты, – Сталин на память набрал номер наркома чёрной металлургии, – прошу прибыть ко мне… Да, немедленно.

– А вот академик Губкин считал, – вождь вновь встаёт перед Байбаковым, – что в отрасли плохо налажено дело с разведочным бурением, создан перекос в сторону эксплуатационного.

– И это, конечно, тоже, товарищ Сталин, но основное – трубы.

– Хорошо, – Сталин переходит к его соседу, – послушаем теперь начальника треста "Ворошиловнефть".

"Кажется начинаю теперь понимать логику вождя, это он так реагирует на мою записку к нему о задержках с вводом в строй получаемого из Мексики нефтеперерабатывающего оборудования. Хочет показать, что нефти в стране не хватает"?

– Это какие месторождения, товарищ Сааков, что на афганской границе? – прищурился Сталин, глядя в глаза собеседнику.

– Да, товарищ Сталин, – по-военному рубит слова тот.

"Сразу потерял к нему интерес, переходит к следующему начальнику треста. Судя по всему Сааков попал пальцем в небо. Выходит вождь тут также кастинг устраивает, а не только сведения проверяет".

– Каковы разведанные запасы нефти в Краснодарском крае, товарищ Апряткин?

– 160 миллионов тонн, – бойко отвечает третья "жертва", красная как рак.

– А по месторождениям?

– Я точных цифр не помню, товарищ Сталин…

– Заходите, товарищ Тевосян, присаживайтесь, – мундштук погасшей трубки вождя указывает на Байбакова, – тут на вас жалуются нефтянникИ, говорят, что вы бурильные трубы поставляете некачественные.

– Трубы, о которых идёт речь, – нарком сверкает взглядом в сторону начальника Главнефтедобычи Востока, – получают при бурении слишком большую нагрузку и лопаются. Пробовали изготавливать их даже из орудийной стали – всё равно не выдерживают.

– Что будем делать? – негромко ровным голосом спрашивает Сталин.

– Будем осваивать… – опускает голову нарком.

– Не получится ли у вас, товарищ Тевосян, – хитро прищуривается вождь, – как у того старика, что женился на молодой? Сам измаялся и её замучил.

В кабинете послышалось сдавленное сопение.

– Мне нужно триста тонн молибдена, – почти выкрикивает тот.

– А вы что скажете, товарищ Вознесенский? – Сталин легко поворачивается в сторону председателя Госплана.

– Молибден полностью распределён по наркоматам, – быстро реагирует тот, – остался только неприкосновенный запас.

– Каждая поломка труб вызывает аварию, – Байбаков с надеждой смотрит на вождя, – устранение которой обходится в десятки тысяч рублей, а иногда вообще приводит к ликвидации скважины.

– Товарищ Вознесенский, – мягко улыбается Сталин, – а для чего создаётся НЗ? Ведь для того, чтобы питаться, когда есть больше нечего, не так ли? Давайте выделим чермету это молибден, а вас попросим восстановить в неприкосновенном запасе это количество.

Заместитель председателя Совнаркома хмуро кивает, в это время в кабинет входит Молотов и садится на незанятое место по правую руку от кресла вождя.