Война. Часть 2

– Пока результата нет, Алексей Сергеевич, – понимающе кивает Курчатов, – экспериментируем с фотоплёнкой, но слишком большой разброс результатов, до пятидесяти процентов от плёнки к плёнке, это не считая проявителей и закрепителей. Значительно лучший результат при измерении нейтронного потока дают ионизационные камеры с трифторидом бора, но он ядовит, так что будем его использовать только внутри "котла".

– Свяжитесь с Лосевым, он сейчас работает на Большой Татарской над твердотельными детекторами излучений на полупроводниковом диоде. Обратное напряжение до ста вольт, так что устройство обещает быть компактным и лёгким. Немедленно обратитесь к директору института "Высокого давления"…

– К Ипатьеву?

– …Вы его знаете, хорошо. Скажите, что от меня, попросите всю полиэтиленовую плёнку, что у него есть и организуйте производство накидок из неё. Довольно эффективный материал для защиты от нейтронного излучения, особенно если добавить в него бор, к тому же он очень прочный и лёгкий. Не думаю, что у него будет много полиэтилена, но хотя бы для людей, которые, как Панасюк, работают с ураном. А в конце года я достану этой плёнки столько, что её хватит для пошива накидок для всех, кто занят на "котле". Надо будет форсировать работы по созданию носимых индивидуальных дозиметров. Считаю это такой же первоочередной задачей как и получение металлического урана: "кадры, овладевшие современной техникой, решают всё". Мне докладывают по линии вохр, что в лаборатории случаются случаи пренебрежения правилами радиационной безопасности: неделю назад, например, один молодой сотрудник не желая себя утруждать оформлением разрешения на вынос радиактивного источника из Главного здания, пронёс в кармане брюк радий-бериллиевый источник.

– Будем работать над укреплением дисциплины, а это наши "монтажные мастерские", – Курчатов подводит меня к большому одноэтажному зданию, большую часть стен которого занимают высокие окна.

– "Котёл" будет находится в подвале? Можно взглянуть?

– Я настаиваю, – широким жестом приглашает меня зайти внутрь Курчатов, – не обращайте внимания, тут пока идут отделочные работы, сюда…

Поднимаю голову и замечаю, под потолком смонтировано несколько металлических блоков со стальными тросами, уходящими в пол и боковую стену.

– Дайте догадаюсь, Игорь Васильевич, – показываю на пол, – эти тросы для поднятия и опускания стержней управления и защиты…

– Точно.

– …Следовательно там, – киваю на стену, – пульт управления.

– Именно так, под землёй, в пяти метрах от здания, – по крутой лестнице в половину марша с железными перилами спускаемся в глубокое просторное бетонное подземелье, освещённое мощными лампами.

– А почему куб? – показываю на большой графитовый куб, выложенный на полу помещения, – сфера же должна быть.

– Там внутри сейчас нет урана, используем внешние источники излучения. – Курчатов первый легко спускается по вертикальной лестнице, – мы используем эту кладку, чтобы измерить суммарное эффективное сечение захвата нейтронов графитом. Несколько суток мерили партиями по пять тонн, всё прошло на большой палец, весь графит, что вы видите – годен. А потом его разберём и, как только получим достаточно урана, начнём строить первую "сферу", проведём на ней измерение плотности нейтронного потока, затем вторую с увеличенным количеством урана и графита, опять измерим. Думаю, что после трёх-четырёх итераций нащупаем параметры загрузки будущего реактора, на котором будет идти самоподдерживающаяся цепная реакция.

"Четыре, если всё пойдёт как в моей истории… хотя кто знает, многое зависит от качества топлива и замедлителя, которое смогут получить наши заводы".

– В Подлипки, – новый кожаный диван моего "членовоза" мягко скрипнул.

"Не зря Курчатова прозвали "генералом"… Как это ему удалось из толпы "свободных художников" за какие-то полгода сформировать настоящую армию, идущую на штурм атомных вершин? Ведь до этого Игорь Васильевич руководил всего лишь лабораторией с десятком-другим сотрудников… генерал от бога, но и учёный всё же. И всё же силы, задействованные в атомном проекте, будут расти, ну не сможет он физически без ущерба для дела заниматься и административно – хозяйственными вопросами… у Пересыпкина своих дел по горло, у Шокина тоже, я Курчатову плохой помощник, на мне Центр Дешифровки, да и на месте постоянно отсутствую, а вон опять скоро в Америку ехать. Ему нужен администратор с железной волей… Ванников? Надо будет при встрече со Сталиным об этом поговорить".

* * *

– Вот хоть убейте меня, товарищ Сухой, – мы стоим на краю лётного поля и смотрим как техники закатывают после третьего испытательного полёта в ангар первый трёхместный советский вертолёт А-289, – а не пойму я ваше начальство. Перевести на 289-й завод производство ББ-1, это же надо было додуматься. Наш завод, по сути, опытный, сколько вы сможете здесь ваших самолётов произвести в год, пять, пусть шесть десятков? На большее ни оборудования, ни помещений не хватит, так? Для самолёта "Иванов", которых должно быть столько же, сколько в России Ивановых, это капля в море.