Война Двух Королев

Кровавая Королева замолчала, когда мы вошли в подземный зал. Даже под землей потолки были высокими, проемы, ведущие к другим путям, округлыми и тщательно вычищенными. Было жутко тихо — ни единого звука. Мой взгляд блуждал по бесконечным, казалось бы, рядам колонн из песчаника, поднимающихся к потолку, туда, где было не так хорошо освещено, и по краям колонн сгущались тени. Я почти видела себя сейчас… намного моложе, скрытую вуалью и очень одинокую, когда кралась по коридору.

Каллум остановился, повернувшись к нам лицом.

— Мы не можем позволить вам видеть, куда мы идем. У вас будут завязаны глаза.

Мне не понравилась мысль о том, что я не смогу видеть, что кто-то из них делает вокруг меня, но кивнула.

— Тогда сделай это.

Миллисента шагнула за мной так тихо, как ни один дух. Через мгновение я уже не видела ничего, кроме темноты.

***

Путь, по которому мы шли, был тихим и запутанным. На протяжении, казалось, целой вечности Миллисента держала меня за руку, ведя за собой. Казалось, что я иду прямо, а потом постоянно поворачиваю. Нужно было поаплодировать ее мастерству, потому что я не надеялась, что когда-нибудь смогу проследить наш путь.

Однако у меня было заклинание. И, судя по тому, как долго мы шли, я знала, что не смогу использовать его в комнатах под Вэйфером. К тому времени, как Миллисента остановила нас, мы должны были быть возле или под Садовым районом, а это означало, что мы могли попасть в туннели через один из храмов.

Воздух стал более холодным, сырым и затхлым, и, когда Миллисента развязывала повязку, меня охватила тревога. Как можно держать здесь кого-то и при этом быть здоровым? Мое сердце забилось быстрее.

Ткань упала, открыв взору возвышающегося надо мной Каллума. Удивленная, я сделала шаг назад, столкнувшись с Миллисентой. Должно быть, затхлость подземных туннелей была сильной, чтобы скрыть сладкий аромат разложения. Он был уже так близко, что я разглядела родинку под золотой краской на лице, прямо под его правым глазом.

Каллум улыбнулся, когда его бледный взгляд проследил за моими чертами — за шрамами.

— Должно быть, это было ужасно больно.

— Хочешь узнать? — предложила я, и его улыбка на сомкнутых губах стала еще шире. — Узнаешь, если будешь продолжать стоять так близко ко мне.

— Каллум. — Кровавая Королева заговорила у нас за спиной.

Восставший отступил, слегка поклонившись. Его улыбка осталась, как и пристальный неподвижный взгляд. Задержав на мгновение его глаза, я быстро огляделась. Вокруг не было ничего, кроме сырых каменных стен, освещенных факелами.

— Где он? — спросила я.

— В конце коридора слева от тебя, — ответил Каллум.

Я пошла вперед.

— Пенеллаф, — позвала Избет, звук моего имени, сорвавшийся с ее губ, ударил по моим нервам, как когти Жаждущего по камню. — Я обещала безопасность твоих людей. От того, как ты поведешь себя дальше, будет зависеть, сдержишь ли ты это обещание.

Ее слова…

У меня по позвоночнику пробежал холодок, когда я медленно повернулась к ней. Стражники и Прислужницы окружили ее. Только Миллисента стояла в стороне, напротив Каллума. Слова Избет были предупреждением, и не только о том, что она сделает, но и о том, что я скоро обнаружу.

Первобытная сущность трепетала прямо под кожей. Сотня различных реплик обожгла кончик моего языка, наполнив рот дымом обещанного насилия. Но я снова взяла на себя все эти годы молчания… неважно, что было сказано или сделано. Я проглотила дым.

— Кастил никогда не был… приятным гостем, — добавила она, ее темные глаза сверкнули в свете камина. Гость? Гостем? — И, в отличие от своего брата, он так и не научился облегчать себе ситуацию.

Вспышка едкого гнева ударила в горло, обрушившись на меня резким, быстрым ударом Миллисенты. Ни на секунду я не поверила, что эта эмоция вызвана разговором о Кастиле. Это было упоминание о Малике. Ее реакция была любопытной, как и его, когда мы были в Оук-Эмблере. Я отбросила все это, когда отвернулась от Кровавой Королевы. И я ничего не сказала, пока шла вперед. Если бы я это сделала, все закончилось бы плохо.

Каждый шаг казался мне двадцатью, и я теряла всякое подобие спокойствия, когда подходила ближе и видела заполненный тенями проем, изогнутый в стене камеры. Мои руки то разжимались, то сжимались, когда страх перед тем, что я увижу и… что сделаю, разбивался о предвкушение и ярость внутри меня. Это место не годилось даже для Жаждущих, а она держала здесь Кастила?

Из глубины камеры донесся звук. Он был грубым и низким, рычание, в котором не было ничего смертельного, когда я поспешила через отверстие в тусклое, освещенное свечами помещение.

Тогда я заметила его.

И мое сердце раскололось под тяжестью увиденного.

ГЛАВА 25

Липкие темные волны спадали вперед, закрывая большую часть лица Кастила. Все, что я могла видеть — это его рот с оттянутыми губами и обнаженными клыками.