Война Двух Королев

Заставив себя закрыть глаза и выровнять дыхание, я каким-то чудом заснул. Даже не знаю, как долго я пролежал, прежде чем обнаружил себя в этой затхлой и темной камере, единственными звуками в которой были скрежет когтей Жаждущих и бряцание цепей. Цепь на моем горле была почти слишком тугой, чтобы глотать или глубоко дышать, а боль в руке и в…

Я проснулся от толчка, открыл глаза и увидел тени, колышущиеся на открытых балках потолка. Меня там нет. Мое сердце колотилось. Я здесь. Воздух с хрипом входил и выходил из легких, когда я повторял эти слова, как молитву.

Кровать слегка сдвинулась, когда я провел руками по лицу, ощущая шероховатость мозолей… того, чего там не было.

Поппи перекатилась ко мне, прижимаясь всей длиной своего полураздетого тела к моему.

— Я скучала по тебе, — пробормотала она.

Черт.

Мое сердце.

Ее голос.

Он успокаивал меня.

Опустив руки, я обхватил ее спину, впитывая тепло и мягкость.

— Я скучал по тебе.

Она придвинулась ближе, просунув ногу между моими.

— Ты поговорил со своим отцом?

— Достаточно долго, чтобы сказать ему, что все, что он считает нужным сказать, должно подождать. — Я запутался пальцами в ее волосах. — Он не был рад это услышать, но отступил.

— Значит, ты с ним вообще не разговаривал.

— Мне не нужно, чтобы он говорил то, что я сейчас думаю, — признался я. Ничто из того, что он мог сказать в данный момент, не заставило бы меня понять, почему он и моя мать скрывали от нас личность Кровавой Королевы. — Нет, когда есть все остальное — поиски Малека. Встреча с Избет. Окончание войны.

Ее рука скользнула по моей груди.

— Я понимаю. — Она тихонько зевнула. — Именно поэтому я больше не задавала Малику вопросов о той ночи в Локсвуде или о Коралине и Лео.

Я посмотрел вниз на ее макушку. Она не была готова к тому, чем Малик хотел поделиться. Так же, как и я не был готов к тому, что касается моего брата и нашего отца.

— Тебе пора спать.

— Да. — Но ее рука скользнула вниз по моему животу.

— Не похоже, что ты собираешься снова заснуть.

Поппи молчала несколько мгновений.

— Ты в порядке?

Дошел ли до нее мой кошмар? Или она проснулась и просто почувствовала затянувшуюся неразбериху эмоций? Закрыв глаза, я глубоко вздохнул. Когда я не ответил, когда я не смог ответить, она повернула голову и поцеловала меня в грудь.

— Будешь, — прошептала она.

— Да, обязательно.

— Я знаю. — Ее рука скользнула под одеяло.

Все мое тело дернулось, когда ее пальцы коснулись кончика моего уже затвердевшего члена, и затем она слегка приподнялась.

Она не дала мне шанса сказать больше ни слова. Не то чтобы я жаловался. Ее губы нашли мои, и ее поцелуй был сладким. Я крепко обнял ее, когда она провела языком по моим губам. Поцелуй продолжался до тех пор, пока я не застонал от желания.

Боги, я всегда страдал по ней.

— Кас, — прошептала она, обхватив пальцами мой член. — Ты мне нужен.

Я вздрогнул от ее слов — от правды. Это я нуждался в ней, и она знала это… знала, что ее прикосновение, ее близость были основой. Напоминание о том, что я здесь.

— Сейчас же, — потребовала она.

Ее дерзкий приказ вызвал усмешку, когда я прижался к ее щеке. — Чего ты хочешь?

— Ты знаешь, — прошептала она мне в губы.

— Может быть. — Я скользнул рукой по ее горлу, мимо чувствительных, заживающих следов укусов и по ее груди, где под хлопковой тканью халата блестел сосок. Я продолжал двигаться дальше, по мягкой выпуклости ее живота, а затем между ее ног. — Но ты должна мне сказать. — Я провел тыльной стороной пальцев по ее влажному теплу и улыбнулся, когда она застонала. — На всякий случай.

Ее хватка на моем члене усилилась.

— Я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне. — Она прижалась лбом к моему. — Пожалуйста.

— Тебе никогда не нужно говорить «пожалуйста». Я провел пальцем по самому центру ее тела. — Но из твоих уст это звучит так красиво.

У Поппи перехватило дыхание, когда я просунул в нее палец. Она укусила меня за подбородок, заставив все мое тело еще раз дернуться. Я ввел палец глубже.

— Вот так?

— Да.

Я поцеловал ее, вводя и выводя палец.

— И вот так? — Мой голос был грубым, тяжелым.

Ее спина выгнулась дугой, когда ее рука начала двигаться в такт моим неглубоким толчкам. Ее бедра начали двигаться.

— Мм-хмм.

Проводя большим пальцем по ее клитору, я изумился тому, как напряглось все ее тело, как перестала двигаться ее рука. Я усмехнулся.

— А что насчет этого?

Она застонала, и это был звук, который я мог бы слушать вечно.

— Мне это очень нравится, — сказала она, но ее рука оставила мой член и сложилась вокруг моего запястья, отстраняя мое прикосновение. — Но я хочу большего.

Поппи пошевелилась, отпустив мою руку и опустившись на локти. Полураспахнутый халат соскользнул с ее рук. Никогда в жизни я не был так благодарен за усиленное зрение, которому она так завидовала.

Розовые груди приподнялись, их кончики сжались. Ее щеки раскраснелись, ноги широко расставлены, открытые и манящие. У меня, черт возьми, рот разинулся от одного ее вида. Я поднялся на полпути.

— Ты прекрасна. — Я осмотрел каждый дюйм обнаженной плоти. — Знаешь, чего я не понимаю?

— Чего?