Война Двух Королев

— Если он знал, то не мог, потому что, несмотря на то, что викторы существуют, чтобы защищать своих подопечных, они не могут раскрывать свои причины. Он многого не мог мне рассказать, говоря, что это связано с судьбами и равновесием, поэтому он был очень осторожен и обдуманно подбирал слова, — пожав плечами, сказала Тони. — По той же причине они рождаются без воспоминаний, и, насколько я поняла, даже у смертных, которые совершают ужасные поступки, тоже могут быть викторы. Он не смог бы сказать правду.

Я не знала, как относиться к тому, что Виктер мог знать, кто я на самом деле, или знать, что Хоук на самом деле Кастил. Или что он пришел в мою жизнь с одной целью: защитить меня. Некоторые из его последних слов вернулись ко мне тогда, сжимая мое сердце на куски. Прости, что не защитил тебя. Его вера в то, что он подвел меня, теперь приобрела совершенно новый смысл. Я протянула руку и провела пальцами между ушами Делано, когда он положил голову мне на колено. — Он хорошо выглядел? Например, он выглядел так же?

— Он выглядел… — Тони отвела взгляд от Делано. — Он выглядел так, как я помню. Не в последний раз, когда мы его видели, а до этого. — Тони улыбнулась, и это было лишь немного грустно. — Он выглядел хорошо, Поппи, и он хотел, чтобы я сказала тебе, что да, он гордится тобой.

Я судорожно вдохнула, когда сырые эмоции поднялись и забили мне горло. Я закрыла глаза, пытаясь сдержать слезы.

— Он сказал тебе что-нибудь еще?

— И да, и нет, — ответила она.

— Это не очень-то помогает, — ответил Киеран.

Бледные глаза Тони метнулись к Киерану, и она посмотрела на него таким взглядом, какой я видела у многих лордов в прошлом. Она оценивала его и не была уверена, впечатлило ли ее увиденное или нет.

— Это не так.

— Значит, Виктер смог рассказать тебе все о викторах и ввести тебя в курс дела, что произошло в жизни Поппи, но он не смог сказать ничего важного относительно планов Кровавой Короны?

— Не уверена, что ты внимательно слушал, или просто не понял, когда я сказала, что он не мог ничего сказать из-за равновесия и судеб, — сказала Тони знакомым мне тоном. Джианна сжала губы, чтобы скрыть улыбку, в то время как я даже не боролась со своей. — Так что, очевидно, он не мог раскрыть все секреты.

Глаза Киерана сузились.

— Очевидно.

Тони подняла на него брови.

— Что он смог сказать? — спросила я, прежде чем спор, который, как я чувствовала, разгорался, мог выйти из-под контроля.

— Он рассказал мне о пророчестве, о котором говорила богиня Пенеллаф.

Разочарование нарастало, как и страх. Я чертовски устала от этого пророчества.

— Я знаю, что это за пророчество.

— Но знаешь ли ты, что представляет собой все пророчество? — спросила Тони. — Не думаю, что знаешь. Или, по крайней мере, я не думаю, что Виктер верил, что ты знаешь.

Снова было шоком услышать имя Виктера и снова получить доказательство того, что Тони говорила с ним или с кем-то, кто знает чертовски много.

— Что он тебе сказал?