Война «ежей»

Не раз случалось, что к нему на прием приходили мальчуганы, рассказывали о результатах своих наблюдений за «подозрительными» лицами.

Добролюб сразу вступил в разговор.

— Эти дети… — показал он на Маляку.

— Подожди, — прервал парнишку полковник. — Как это — дети? А ты кто?

— Другие, в школе… — попытался объяснить Маляка.

— Кстати, почему вы не в школе?

Маляка посмотрел на Добролюба, который оставался все так же невозмутим, — может, он учится в утреннюю смену? Но Добролюб молчал. После того как полковник его перебил, он решил больше рта не раскрывать, пока к нему лично не обратятся с вопросом — Добролюб был обидчивым.

— А если родители узнают, что вы прогуливаете школу? — еще строже проговорил полковник.

— Его родители разведены, — кивнул Маляка на Добролюба.

Это немного смутило полковника, он сел на место и, приветливо взглянув на мальчиков, сказал:

— Ну, хорошо, слушаю вас.

Маляка подал ему заявление:

— Здесь все написано.

Полковник бросил беглый взгляд на лист бумаги, увидел несколько орфографических ошибок и вернул заявление Маляке.

— Как у тебя с грамматикой, вижу. Теперь посмотрим, как умеешь читать.

«Всяк, кому не лень, норовит тебя экзаменовать, — подумал Маляка. — Вот и милиция тоже». И Маляка стал читать с выражением:

— «С каждым днем усиливается внимание к проблемам гармонического развития подрастающего поколения. Только в прошлом году на добровольные средства граждан в соответствии с планом благоустройства города в двух районах столицы построено…»

— Это из газеты, — прервал его полковник.

— Из газеты «Вечерни новини», — уточнил Маляка. — И из газеты «Труд» немного взяли. А в конце пишем о том, что нам надо.

— Тогда давай прямо с конца, — усмехнулся полковник.

Ему отнюдь не хотелось выслушивать обзор столичной печати.

— «В связи с вышеизложенным, — читал дальше Маляка, — просим приказать товарищу Ташеву убрать кирпич и не строить никакого гаража».

— Прекрасно! Но это не по нашей части, — серьезно сказал полковник. — А ты как считаешь? — повернулся он к Добролюбу.

«Раз спрашивают меня, — решил Добролюб, — следует ответить. В конце концов, последнее слово, как всегда, за мной».

— Нет, — потребовал он, — арестуйте его!

Полковник рассмеялся:

— Не могу. Не имею права.

— Разве это не ваше дело? — сдержанно спросил Добролюб.

— Не совсем. Забот у нас и так хватает. Вот сегодня беседа с вами, мы могли бы ее продолжить, но вижу, вы торопитесь в школу, сидите как на иголках. Да и меня ждут другие люди.

В приемной действительно сидело четыре человека.

Маляка и Добролюб, разочарованные, пошли к выходу.

— Не их это дело! — негодовал Добролюб. — Просто работают спустя рукава, и все!

— Везде так, знаю от папы, — подтвердил Маляка. — Особенно в торговле.

— Во внешней или у нас? — заинтересовался Добролюб.

— Я спрошу, но сам он работает во Внешторге.

На улице Маляка посмотрел на часы.

— Успею на последние три урока.

— А зачем? Ты активист, что ли?

— Нет.

— Раз нет, и торопиться нечего. Пойдем к нам.

Маляке очень захотелось пойти к приятелю. Добролюб казался ему интересным, оригиналом, как сказал бы отец Маляки. Нет-нет да и выкинет что-нибудь неожиданное. То потребовал Ташева арестовать, то спрашивает, активист ли Маляка. Как будто прогул записывают только активистам.

— Слушай, ты разбираешься в технике? — неожиданно перевел разговор Добролюб.

— Я отвечаю в нашем классе за НТТМ, — похвастался Маляка.

Он действительно занимался в кружке научно-технического творчества молодежи, а старостой его сделали прежде всего потому, что его папа был инженером.

— Ты-то мне и нужен, — обрадовался Добролюб. — Я тебе помог в милиции, а ты теперь…

Добролюб жил совсем близко, в прекрасной квартире, у Добролюба была отдельная комната, и, как только мальчики очутились в ней, Добролюб достал из гардероба нейлоновую сумочку с надписью «Овощи и фрукты».

— Что это? — полюбопытствовал Маляка.

— Автомат для программного управления несколькими светофорами, — пояснил Добролюб, доставая из сумочки пластмассовую коробку.

Он подсоединил к ней пять макетов светофоров и включил в сеть: зеленые, желтые и красные огоньки беспорядочно замигали.

Добролюб пододвинул приятелю ящик с инструментами, и ответственный за НТТМ в шестом классе «Г» Димитр Маляков понял, что мосты сожжены. Взяв отвертку, он отвернул четыре винта и снял крышку с блока управления. Внутри были реле, катушка индуктивности и… Познания Маляки на этом кончились. Но как в этом признаться? Маляка отвернул еще два винта, и катушка покатилась по полу.

— Из-за него я сегодня и не пошел в школу, — признался Добролюб. — Если починишь, буду тебе очень благодарен.

— Я думал, ты в первую смену учишься.

— Это ты так думаешь, а учителя-то знают, что во вторую и что меня нет в школе. Куда мне деваться — я должен был принести этот прибор.

— А зачем записывался в кружок? — упрекнул его Маляка.

— Классный руководитель настаивала. Ей хотелось обойти другие классы. Мы на первом месте!

Маляка достал паяльник и включил его. Подождал, пока нагреется, и не знал, что же дальше-то делать?

— Хочешь ванильного крема? — предложил Добролюб.