Война Ириса и Розы. Расплата за преданность

Ижени уже открыла рот для ответа, но тут ее внимание странным образом привлек шорох. Обычный шорох, каких миллионы. Это мог быть ветер, мог быть шум в коридоре, могло быть что угодно. Но она слегка повернула голову и увидела на стене рядом с собой картину с изображением охотника с убитой дичью в руках. Тот победно вскидывал руку с оружием. И как символично, на нем был алый плащ. Ижени не хотела верить в то, что ощутила в этот момент, но готова была поклясться, что слышала шорох за этой картиной. Как будто рядом вовсе не было стены, а располагалось окно в открытый коридор. Страшная догадка промелькнула у нее. Шорох – значит лишние глаза. Или лишние уши в их случае. А кто же станет шпионить за начальником королевской тайной полиции? Это, кажется, его работа. Но ответ напрашивался сам собой. Ижени похолодела от своей догадки и замолчала. Весь мир вдруг показался ей еще более страшным и пугающим местом, чем было прежде. Она больше никому не могла верить, и ни в чем не могла быть уверена. Одно ее слово. Сейчас одно единственное слово могло ее уничтожить. И это то, чего хотел от нее отец? Это то, чего, казалось, требовали все вокруг. Это едва не стало ее погибелью. Перейти дорогу принцу Карлосу, только подумать. Ижени медленно и тяжело дышала. Единственной ее спасительной мыслью было то, что она не успела совершить непоправимое и начать разговор с начальником полиции короля.

Глава 10

Страх был так силен, что в первую секунду графиня де Баккард не смогла заговорить. А во вторую раскрыла веер и замахала им, стараясь не показывать волнения.

– Вам плохо? – забеспокоился старик.

– Н-нет… – Ижени чувствовала, как дрожит челюсть, мешая выговаривать слова.

Взять себя в руки. Только взять себя в руки. И не выдать, что она их заметила.

– Слишком устала сегодня. Простите, Ваше Превосходительство. Так о чем Вы желали переговорить со мной? Я внимательно слушаю.

– На самом деле я намерен был послушать Вас, мадам де Баккард.

– Меня? Но почему? Что Вы хотели?

– Вы должны были рассказать мне о результатах своего общения с принцем Карлосом. Вам удалось что-либо узнать?

– Даже если так, Вам-то что за дело?

– Вы заставляете меня беспокоиться, мадам. Во время нашего последнего разговора я ясно дал понять, чего хочу получить. И теперь прошу Вас исполнить свою обязанность и рассказать мне все, что Вы узнали от принца.

– Господин Фотье, хочу напомнить Вам. Я графиня де Баккард, а вовсе не Ваш посыльный. Может быть, Вы и начальник тайной полиции. Мне Вы не начальник. Не смейте требовать с меня отчетов. Я приехала в столицу, чтобы веселиться и развлекаться, а не с целью участвовать в ваших политических делах. И я не хочу разглашать ничего из того, что касается моей личной жизни и моих одиночных бесед с теми, с кем я пожелаю. Я никогда не выдаю тайн, ни своих ни чужих.

Лицо старика едва ли не посинело от возмущения.

– Вы дали слово участвовать в этом деле. – сказал он, сдерживая негодование.

– Я дала слово делать все на благо королевства. – напомнила Ижени. – И не нарушу его. У Вас есть еще какие-нибудь вопросы ко мне? Признаться, я очень устала и хотела бы поехать домой.

Ижени сама не помнила, как оказалась в тот день у дверей своего дома. А в это время люди принца поспешили к своему господину.

Графиня де Баккард чувствовала усталость и бессилие. Она не смогла этим вечером сделать ничего, кроме как зайти к себе, притворив тяжелую дверь, скинуть обувь и сидеть долго и неподвижно на кровати, поджав ноги. Когда Авелин зашла к ней и поругала госпожу за то, что та не переодевается и мнет ни в чем неповинное платье, Ижени ничего не ответила и попросила девушку выйти вон. Такое обращение обеспокоило Авелин, и она отправилась к хозяину дома и доложила ему о ситуации. Реджис тоже был удивлен. Его жена сегодня не ворвалась в его кабинет, не отыскала его в гостиной, не рассказала последние придворные новости. Не сказала вовсе ни слова. Как человек, давно служивший в тайной полиции короля, он с подозрением относился к любым переменам. Потому обязан был проверить, что не так. Зайдя в комнату Ижени этим же вечером, он действительно обнаружил ее неподвижно сидящей на постели поверх атласного покрывала. На миг она подняла глаза и взглянула на него с надеждой. Как будто он мог помочь ей в какой-то неведомой беде и разрешить все ее несчастья. Но затем глаза ее затуманились грустью. Надежды не было.

– Что произошло? – с ходу спросил Реджис.

Ижени покачала головой.

– Я не могу сказать.

– Почему?

В ответ тишина. Он ненавидел, когда она начинала болтать и расспрашивать о чем то, но, когда сидела и молчала, это было еще хуже. Прошло несколько секунд, пока граф раздумывал между желанием уйти и желанием выяснить, что такого ужасного могло произойти во дворце. Ижени прервала его раздумья.

– Меня очень сильно обидели. – не выдержала она.

Дело начало обретать ясность.

– Мне следует вмешаться? – спросил Реджис, с вниманием глядя на нее.

– Нет. Этот человек слишком опасен. Я не хочу, чтобы ты подвергал себя такому риску.