Война хаоса

Я и собственный свой Шум видел – он дымком плыл вверх от того места, где я прятался. Точка обзора сдвинулась вперед, ближе, и я смог, наконец, увидеть себя, сверху вниз – и мой страх взвился и накормил его, и подарил еще больше ярости, боли… и бесприютного одиночества.

И там, в глубине его, я в отчаянии, проблеском, увидал, как его когда-то выбрали, одного из племени… как он сопротивлялся… и как его заставили.

Как его заставили… Он ведь когда-то был спаклом, мужчиной, совершенно таким же, как другие, и у него была одна особенная, и семья была, но он вроде как тянул этот ужасный жребий и проиграл…

Он почувствовал, как я все это читаю, и разъярился еще больше…

Шум подернулся алым от ненависти…

Он протянул ко мне, вниз, эти свои чудовищные, отвратительные грабли, готовый разорвать и меня, разорвать на куски…

Но тут сквозь бурю прорвался свист…

И в ту самую, последнюю секунду, прежде чем ракета отправила монстра в забвение, клянусь, я ощутил вопль неимоверного облегчения…

– Это Доусон ее запустила, – сообщила Фукунага, прилепляя остаток пластыря на Уилфа.

С ним все теперь было в порядке, пришел в себя (а значит, я опять мог смотреть через него)… Правда, оба мы были по уши в монстровых внутренностях, дождем обрушившихся на нас, когда в того попал снаряд.

– Он убил моего мужа, – пробормотала Доусон из угла комнаты, аварийно отведенной под медчасть.

– Ты все сделала правильно, – успокоила ее Коллиер. – А не то он бы и их тоже убил. И всех нас потом.

– Он убил Генри, – снова повторила Доусон, уставя лицо в стену.

– Думаю, нам пора возвращаться в Убежище, – сказала Фукунага. – Хватит с нас пока экспедиций.

– Поддерживаю, – кивнула Коллиер.

– Агась, – согласился Уилф.

– Мы его освободили, – сказал негромко я. – Я почувствовал это, когда он умирал. Мы избавили его от всех этих страданий.

– Не так громко, – Коллиер кивнула на Доусон.

– Он за себя не отвечал, – шепотом продолжил я. – Они его заставили. Принудили взять на себя все, чего они больше не желали чувствовать…

– Видать, поэтому они от всех остальных спаклов и закрылись, – задумчиво сказала Коллиер.

– Или это они их закрыли, – возразила Фукунага, качая головой. – Такая абсурдная жестокость…

– Они идут, – Доусон смотрела на монитор внешнего обзора.

Даже сквозь пургу, которая успела стать еще хуже, виднелись инфракрасные силуэты спаклов – десятки… может, и сотни их двигались к кораблю.

– Вряд ли они идут нас благодарить, – передернула плечами Коллиер.

– Ну да, мы же вернули им всю их злобу, – вздохнула Фукунага.

– Л’чше бы нам свалить, пока они на нас ее не с’рвали, – поделился Уилф.

Коллиер быстро вышла. И минуты не прошло, как взвыли двигатели.

– Ветер тот еще, – сообщила она по громкой связи. – Пристегнитесь, сейчас будет трясти.

Она не шутила.

Корабль нырял и прыгал на взлете; красные фигуры на мониторах смотрели нам вслед. Потом вскинули эти свои кислотные ружья и принялись по нам благодарно палить.

– Через пару секунд выйдем из зоны поражения, – пообещала через комм Коллиер.

Мы поднимались все выше, спаклы на экранах делались меньше и меньше. Еще несколько мгновений, и корабль выровнялся, поднявшись над снеговыми тучами в тихую ледяную ночь.

Вот так мы от них и улетели.

Целые и невредимые.

Оставив позади очень многое.

Чувствуя себя какими-то жуликами, ей-богу.

– Они все равно найдут себе другого, – сказал, потирая голову, Уилф. – Вернее, сделают. Как пить дать.

– Миккельсен, – тихо сказала Фукунага. – Фостер, Джефферсон, Чжан, Стаббс…

И зажала рот рукой, потому что в глаза снова прыгнули слезы.

– Мы обо всем расскажем Небу, – сказал я. – Он про них наверняка не знал. И никто из остальных знакомых спаклов. Он такого не допустит.

– Уже сделано, – известила Коллиер. – Я передавала информацию с момента старта. Семьи наших людей должны знать.

Дальше мы сидели молча.

Я ощущал потрясение и горе Уилфа. Фукунага немного поплакала, потом умолкла. Доусон так и пребывала в шоке. Запуск ракеты ей никак гибель мужа не компенсировал.

Но месть – она вообще ничего никогда не компенсирует, так ведь?

Нет у нее такого свойства.

Потому что за все, тобой купленное, кто-то где-то должен заплатить.

Я думал про друзей там, дома. Про мир, который они этой планете купили.

Про цену, которую заплатили…

Даже на полной скорости и без привалов нам было до дома два дня пути.

Мы практически не разговаривали.

Все привели себя в порядок, мы с Фукунагой организовали обед.

Мы с Уилфом уже почти доели, когда Коллиер бибикнула через комм.

– Входящий вызов для тебя, Ли, – сказала она. – И для Уилфа. Я переведу его на медчасть.

– Спасибочки, – я отыскал экран через Уилфов Шум и нажал правильные картинки, чтобы принять запрос.

Ба, какое знакомое лицо.

– Ли, – с чувством сказала Виола (лицо раскраснелось, в глазах слезы, которые чуть что и прольются…). – Я только сейчас узнала.

– Да в порядке мы, в порядке, – первым делом выдал я. – Потеряли кучу народу, но я жив, и Уилф…

– Хильди, – поприветствовал ее Уилф этим странным именем, которое мне так никто толком и не объяснил.

Она поспешно вытерла щеки.