Война хаоса

– Секретное оружие должно оставаться секретным, иначе какой от него толк? – говорит мэр, подъезжая ко мне сзади.

На его лице сияет широкая улыбка.

Потому что к нам спешат сотни солдат, свеженьких, готовых броситься в бой…

А спэклы уже оборачиваются…

И смотрят на взорванный склон, пытаясь понять, можно ли по нему подняться…

А потом снова что-то вспыхивает, над нашими головами раздается свист, и…

БУМ!

Я вздрагиваю, а Ангаррад громко ржет, когда в склоне холма появляется еще один кратер, а в воздух взлетают грязь, дым, ошметки спэклов и рогатых зверей.

Мэр даже бровью не поводит, только радостно смотрит на новеньких солдат. Армия спэклов разворачивается и пытается бежать…

Но ее накрывает волной наших вновь прибывших…

И я тяжело дышу…

И смотрю на то, как разворачивается волна…

И я должен сказать…

Должен сказать…

(заткнись)

Мою грудь так и распирает от радости…

(заткнись)

От радости и облегчения…

Я чувствую стук своего сердца и вижу умирающих спэклов…

(заткнись, заткнись, заткнись)

– Ты ведь не очень расстроился, правда, Тодд? – спрашивает мэр.

Я смотрю на него, грязь и кровь засыхают на моем лице, вокруг валяются трупы спэклов и людей, а воздух наполняется новым ярким Шумом, хотя я думал, что громче быть уже не может…

– За мной! – кричит мэр. – Скоро ты узнаешь, каково быть победителем.

И он бросается вслед за новыми солдатами.

Я скачу за ним, подняв винтовку, но не стреляя, просто глядя по сторонам и чувствуя…

Чувствуя восторг…

Потому что в этом и смысл…

В этом подлый маленький секрет войны…

Когда ты побеждаешь…

Когда ты побеждаешь, она захватывает…

Спэклы бегут обратно на холм, пробираясь через завалы…

Бегут от нас…

И я поднимаю винтовку…

И целюсь в спины отступающих спэклов…

Палец на курке…

Я готов спустить его в любую секунду…

Один спэкл спотыкается о труп своего собрата, но труп не один, их два, нет, три…

А потом дым рассеивается, и я вижу трупы повсюду: весь склон засыпан спэклами, людьми и зверями…

Я снова на монастырской земле, и вокруг меня груды трупов…

Восторга как не бывало…

– ЗАГОНЯЙТЕ ИХ НА ХОЛМ! – вопит мэр солдатам. – ПУСТЬ ПОЖАЛЕЮТ, ЧТО ПОЯВИЛИСЬ НА СВЕТ!

[Виола]

– Кончается, – говорю я. – Битва подходит к концу.

Брэдли жмет на дисплей, и мы снова видим, что происходит на поле боя: туда прибывает новая армия.

И снова гремит взрыв.

А спэклы разворачиваются и бегут обратно, перебираясь через трупы своих собратьев и кратеры от взрывов. Кто-то падает в реку, кто-то на дорогу внизу – в самую гущу армии, и жить им остается недолго.

От такого количества смертей мне становится физически плохо, в лодыжках и ногах пульсирует боль, и я опираюсь на Желудя, чтобы не упасть. Остальные продолжают спорить.

– Если это действительно его рук дело, – говорит госпожа Койл, – то он еще опаснее, чем я думала. Неужели вы хотите жить в мире, которым управляет такой человек?

– Не знаю, – отвечает Брэдли. – А вы – единственная альтернатива?

– Брэдли, – пытается урезонить его Симона, – она ведь в чем-то права.

– Неужели? – ухмыляется Брэдли.

– Мы не сможем разбить новое поселение, когда вокруг бушует война, – продолжает Симона. – Это наша последняя остановка. Больше нашим кораблям лететь некуда. Надо попытаться устроиться здесь, но для этого необходимо остановить войну…

– Корабли могут сесть в каком-нибудь другом месте, – высказывает предположение Брэдли. – На этой же планете, но подальше отсюда.

– Нет! – резко выдыхает госпожа Койл.

– А что? Ни один закон не предписывает нам селиться в уже существующих поселениях, – говорит ей Брэдли. – От вас мы никаких весточек не получали и садились в полной уверенности, что вы вообще сюда не добрались. Воюйте сколько душе угодно, нам-то что? Мы найдем себе другое место.

– Ты предлагаешь их бросить?! – в ужасе переспрашивает Симона.

– В итоге спэклы все равно на вас нападут, – усмехается госпожа Койл. – А вы понятия не имеете, как с ними сражаться.

– Ну да, а здесь нам придется сражаться с двумя армиями: спэклами и людьми. А в итоге, возможно, и с вами, – парирует Брэдли.

– Брэдли… – начинает было Симона.

– Нет! – громко заявляю я, чтобы все услышали.

Потому что я все еще смотрю на проекцию и вижу, как умирают люди и спэклы…

И все еще думаю о Тодде, о том, сколько жизней чуть не отняла ради того, чтобы спасти его…

От этих мыслей кружится голова.

Никогда и никому этого не пожелаю.

– Никаких бомбежек, – говорю я. – Вы что, не видите, спэклы отступают? Мы уже победили мэра – и победим еще раз. То же самое относится и к мирному договору со спэклами – заключим его снова. – Я с вызовом смотрю на госпожу Койл. – Больше никаких смертей. По своей воле я никому не причиню зла, даже армии, которая этого заслуживает, будь то армия мэра или спэклов. Мы найдем мирное решение.

– Умница! – говорит Брэдли. И смотрит на меня до боли знакомым взглядом – в нем столько доброты, любви и гордости, что сердце щемит.

И я отворачиваюсь, потому что мне стыдно, ведь я была так близка к другому решению…