Война кланов. Охотник 2

– Потерпи немного – поживи чуть-чуть! – ржет Жмырь. – Почти пришли.

Четвертый этаж встречает очередной молчаливо расступившейся группой. Ошиблись берендеи с расчетами: я двадцать четыре особи насчитал. Хотя ребят можно понять, не всегда же им быть на страже. Поцарапанные стены, белые двери с небольшими сколами, старый линолеум – они напоминают о событиях полугодовой давности.

Группа чуть отстает, снизу слышится шарканье ног. Проходящий мимо пациент удивленно интересуется причиной собрания. Ему вежливо советуют идти в свою палату и не высовываться. Он тут же ретируется.

Стулья, стены, мигающая лампа дневного света, толпа людей с одинаково горящими ненавистью глазами – всё это напоминает кадры из фильмов ужасов, но я улыбаюсь в ответ, показывая, что нагнетание жути пропало напрасно.

Слабость ещё сильнее скручивает тело, но нельзя показывать ее, нельзя!

– Вот мы и пришкандыбали, лезь в камеру, терпила! Знай – ты мне сразу не понравился, чушок! – с этими словам Жмырь распахивает дверь палаты.

Я вхожу в небольшую комнату, прижимаюсь к косяку.

– Добрый день, товарищ следователь! – я почти падаю, но эту фразу получается выговорить твердо.

Бой в больнице

– Здравствуй, охотник! – отвечает тот, кто постоянно участвовал в моих кошмарах.

– Почему вы здесь? – я оглядываюсь по сторонам. – Тетя, с тобой всё в порядке?

С кровати у окна смотрит тетя Маша, сухонькая, маленькая, с заострившимся носом. Капельница прозрачными шнурами уходит под покрывало. Тётя укоризненно покачивает головой. Вид её тщедушного тела в больничной палате отзывается тянущей болью в груди.

– Саша, зачем ты пришел? – говорит она.

– Я не мог тебя им оставить!

– Молодец! Мы любим сознательных охотников! – на спинку соседней кровати облокотился огромный человек. Форма туго обтягивает мощные плечи. Судя по звездочкам – прапорщик.

– Тетя твоя в поряде, о себе волнуйся! – сзади толкает плечом Жмырь.

– Я смотрю между вами осталась общая любовь и взаимопонимание, – кривится Голубев.

Прямая спина прислоняется к подоконнику, руки скрещены на груди. Тот же серый плащ, пристально смотрят стальные глаза, а на губах играет зловещая улыбка. Ни на миг не изменился с нашей встречи в общежитии, словно и не было всех прошедших дней. И никакой повязки на глазу – даже шрама не осталось.

И опять я бессилен что-либо сделать – рядом с ним лежит беспомощная тетя. Остается ждать развития событий. Хорошо еще, что слабость понемногу покидает тело, руки вновь наливаются силой, понемногу распрямляется сгорбившаяся спина. Я вижу, как шевелятся тетины губы.

Это она придает мне сил?

– Отдайте его мне, мигом на куски порву! – хмурится Жмырь.

– Скоро отдам, имей терпение! – металлическим голосом чеканит Голубев. – Пока скажи коридорным, пусть разойдутся по местам. Или три перевертня не справятся с двумя слабенькими охотниками?

– По местам! Общий сбор услышите! – Жмырь нехотя бросает команду в коридор.

Стоящие в коридоре люди ворчат в ответ, но не смеют ослушаться.

– Я вижу, что ты изменился с нашей последней встречи. Возмужал, получил опыт, набрался сил, – Голубев переводит взгляд с меня на лежащую тетю, та кивает в ответ. – Тогда хорошо, значит, будет веселее.

– Чего веселее-то? – не понимаю я. – Вы хотите оживить Волчьего Пастыря?

– О-о-о, – протягивает Голубев, – ты и про него знаешь? А что ты ещё знаешь, охотник?

Следователь отходит от окна, худощавая фигура закрывает от меня свет. Молчащий прапорщик встает рядом. Представители власти начинают неспешно снимать с себя верхнюю одежду. Я слегка отступаю к стене, не выпуская из поля зрения Жмыря. В плаще Голубева блестят какие-то проводки, когда он откидывает одежду на теткину кровать.

– Вот сейчас повеселимся! – Жмырь тоже скидывает рубашку, наружу вылезает разрисованное наколками тело. – Давненько когти на него чесались!

– Убей его!

Я не сразу понимаю, к кому обращены теткины слова. Жмырь тоже не сразу осознает это. Зато тут же соображает перевертень в погонах, и, не снимая одежды, сгибается.

– Саша, бей! – промелькнувшая красной черточкой игла впивается в глаз Жмыря.

Тетя сидит на кровати, худая рука возвращается после броска за другой иглой.

Дальнейшее смешивается в одну сплошную круговерть, красная пелена моментально кидается на глаза.

Режим охотника включен

Вы достигли максимального уровня

Время тормозит свой бег, и я вижу, как сквозь синеву наколок у Жмыря пробивается темно-серая шерсть.

Голубев оказывается за спиной прапорщика, хватает его голову и начинает отводить назад…

Тетя вынимает ещё одну иглу…

У Жмыря вырастаю зубы, мохнатой лапой вырывает иглу из глаза…

Цвиркает фонтанчик крови, смешанной с белковой жидкостью…

На красном жгутике повисает вылезший глаз…

Картина охватывается одним взглядом, и я начинаю действовать.

Скользящим движением ухожу вправо, под выбитый глаз, и с размаха бью в слюнявую челюсть. Слышится хруст челюсти, я тут же приседаю. Пропускают над собой лапищу с острыми когтями. Переход ещё не завершился, и перевертень двигается замедленно. Этих мгновений мне хватает.