Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647

Бейли, сидевший в своей штаб-квартире в Перте, встретил весть об этом с раздражением. Никто не ожидал, что Монтроз среди зимы вздумает скрыться в суровом непроходимом высокогорье Лохабера. Бейли подумывал пойти по дороге вдоль побережья в Абердин, а оттуда повернуть на запад в горы, но время года было неподходящим для подобного предприятия, и в конце концов он так никуда и не двинулся. Если Монтроз останется там, где находится сейчас, его люди наверняка перемрут от холода и голода. Если он попытается выйти через Инвернесс, то гарнизон, усиленный людьми из кланов Маккензи и Фрейзер, сможет с ним справиться. Равнина Морей была землей Гордонов, а молодой лорд Гордон, как считали Аргайл и Бейли, был верен Ковенанту. Аргайл ждал в Инверлохах, готовый преследовать Монтроза, если тот решит сунуться в Грейт-Глен, или напасть на него с тыла, когда гарнизон Инвернесса атакует его с фронта.

Ничего подобного не произошло, поскольку, согласно новым донесениям, Монтроз теперь находился в Килкуммине вблизи верховий Лох-Несс в середине долины Грейт-Глен. Как ни странно, он и его люди пребывали в хорошем настроении. На всем протяжении своего марша он отправлял изящные письма вождям Хайленда, именем короля призывая их к оружию. Теперь с ним были Маклин из Дуарта и Маклин из Лохбуйе, главы или исполнявшие обязанности глав Макдоналдов из Кеппоха, Гленгарри и Кланраналда, Стюартов из Аппина, Макферсонов, объявленных вне закона Мак-Грегоров, Камеронов и Робертсонов. Чтобы укрепить и утвердить их верность делу короля и друг другу, – необходимость для территории, так сильно раздираемой междоусобицами, – Монтроз сочинил обязательство, которое они подписали и торжественно поклялись поддерживать «силу и власть нашего священного государя вопреки нынешней печально известной порочной группировке отчаянных мятежников, обрушивших на него свою злобу» и «оказывать друг другу помощь, которую нам самим хотелось бы получать в случае необходимости».

Враги полагали, что он затерялся где-то в дикой местности, но Монтроз очень хорошо знал, что делает. Он с завидным умением занялся объединением кланов Хайленда, прежде чем решить, какие действия предпринять дальше против своего врага. Он понимал, что если пойдет на Инвернесс, то подвергнется одновременному нападению городского гарнизона с фронта и войск Аргайла с тыла. Следовательно, было бы разумней сначала разделаться с Аргайлом. Вскоре Монтроз сообщил королю: «Я хочу показать всему миру, что Аргайл не тот человек, которым считают его люди из Хайленда, и что его можно разбить на его же собственных землях». Таким образом, он сделал то, чего Аргайл ожидал меньше всего: он повернулся кругом и, пока разведчики Аргайла патрулировали Глен, чтобы своевременно оповестить своего господина, что Монтроз двинулся на Инвернесс, снова перешел горы Лохабера. К тому времени наступили сильные холода, и поход стал настолько тяжелым, что осилить его могли только самые выносливые войска. Временами на больших высотах они шли «по колено в снегу», временами переходили вброд «ручьи и речушки по пояс в воде», а пастухи, служившие им проводниками, не всегда точно знали дорогу. Они шли и днем и ночью с небольшими остановками только из-за холода и на второй день, «когда почти спустилась ночь», обогнули отрог Бен-Невис и увидели внизу замок Инверлохи и длинный холодный рукав озера Лох-Линне. Кто-то из его людей, шедших впереди, наткнулся на патруль Аргайла, который поспешно скрылся в сгущающихся сумерках, торопясь поднять тревогу.

В Инверлохах Аргайл держал совет. Реальным командующим его силами был Дункан Кэмпбелл из Ахинбрека, молодой человек, которого глава вызвал из Ольстера, где тот очень отличился. У Аргайла было около 1500 пехотинцев из Лоуленда, которым Бейли весьма неохотно позволил уйти с ним, и 2000 его собственных Кэмпбеллов. У него имелись одна или две пушки, доставленные морем, а на озере стояла его собственная галера. Аргайл, похоже, считал, что наверху в горах могли скрываться только какие-нибудь жалкие остатки войск, настолько сильна была его убежденность, что армия Монтроза не могла выбраться живой из замерзших гор. Эта убежденность вкупе с болью, которую доставляло ему вывихнутое плечо, возможно, и стала причиной решения ретироваться на стоявшую на озере галеру, оставив Ахинбрека единственным командующим.