Война корон

— Матушка, я решился. Мы продолжим бой. Ты права, иного пути у нас нет. Анат, моя возлюбленная, помогла мне понять и принять неизбежное. Она сказала то, что, наверное, хотела сказать мне ты.

— Ты молод, но боги не щадят и юношей. На твоих плечах непосильно тяжкая ноша. За последнее время на твою долю выпало столько мук и испытаний, что немудрено устать и отчаяться. Но помни, мой сын, ты фараон. От тебя зависит судьба целого народа.

— Наутро я объявлю, что мы продолжаем наступление на север.

Сако, маленький городок неподалеку, постигла та же участь, что и Пер-Меджед. Когда египтяне обнаружили обезображенные останки жителей, в войске поднялся ропот. Камосу с величайшим трудом удалось восстановить порядок.

Супруга бога исполнила погребальный обряд, и, глядя на нее, скорбную и величественную, воины одумались и присмирели. Им стало ясно, что их долг — не только освободить Египет от захватчиков, но и побороть, остановить кровожадное чудовище, готовое растерзать всех и вся.

Когда Яххотеп и Камос приступили к скромной трапезе, к ним подошел Усач. Он вел насмерть перепуганного человечка в черных доспехах.

— Глядите, кого я нашел!

Хилый гиксос, похоже, отвагой не отличался. Он съежился и затрясся, увидев наставленные на него со всех сторон мечи и копья.

— Он прятался в подполе. Позволь, царица, мои ребята поговорят с ним по душам.

Гиксос упал на колени и умоляюще посмотрел на Яххотеп.

— Прошу, пощадите! Я всего лишь гонец. Никому не причинил вреда, не умею сражаться, у меня и оружия нет.

— Почему же ты не ушел с остальными? — спросил Камос.

— Я спрятался в подполе, чтобы не видеть всех этих ужасов. Ждал-ждал, а потом заснул…

— Кому подчиняется свора бешеных псов?

— У нас отдает приказы флотоводец Яннас.

— Где он сейчас?

— Не могу знать, господин, не знаю. Я всего лишь гонец…

— Усач, прикончи его.

— Подожди, — вмешалась Яххотеп. — Гонец нам еще пригодится.

— Ты хочешь мне сообщить что-то важное, сестричка? — удивился правитель. — К чему такая спешка? Полно, здорова ли ты?

Даже Ветреница робела в присутствии Апопи, несокрушимого и бесчувственного, будто камень. Но отступать было поздно.

— Я… я узнала о заговоре.

— Назовешь мне имя злодея?

— Да, назову.

— Отлично, сестричка. Ты разоблачила больше негодяев, чем все мои осведомители и подсылы вместе взятые. Тебе нет равных. Говори скорее, кто на этот раз покушается на мою драгоценную особу?

Ветренице вспомнились проворные и ласковые руки Миноса, его прекрасное тело, вспомнилось, что лишь он один дарил ей дивное наслаждение.

— Он часто бывает во дворце, его трудно было заподозрить…

— Ну-ну, не медли! Сегодня же предатель окажется в лабиринте. И мы вместе с тобой полюбуемся его мучениями.

Ветреница тяжело вздохнула.

— Это управитель царского дома, — пролепетала она.

Апопи мгновенно отдал приказ схватить злоумышленника. Внезапно в его покои вбежал Хамуди со свитком папируса в руке, весь красный от гнева.

— Владыка, тебе послание от мальчишки Камоса.

— Кто доставил?

— Наш гонец. Египтяне поймали его, но не убили. Само собой, я приказал пытать дурака, но толку от него не добился. Так и сдох, ничего путного не сказав.

— Ладно. Прочти мне вслух, что пишет этот наглец.

— Владыка, я не решаюсь…

— Брось ломаться, читай!

Хамуди повиновался, задыхаясь от возмущения.

«Я, фараон Камос, заявляю тебе, Апопи, что ты вовсе не владыка Авариса, а жалкий самозванец и ничтожество. Все твои воины — трусы. Твой престол — плаха. На ней ты сложишь голову. В Аварисе все уже знают, что твоя смерть близко. Одни боятся, а другие ликуют. Ты служишь лишь злу, и зло поглотит тебя. Гиксосов поразит немощь, а их жен — бесплодие. Слышишь грозные крики? Мои воины подошли к стенам города. Армия Яххотеп и Камоса идет против тебя. Спасайся, презренный, пока не поздно!»

Распорядитель казны затрясся, брызгая слюной.

— Как смеет вонючий щенок угрожать тебе, владыка?! Разве не должен был Яннас раздавить эту мерзость?

Повелителя послание Камоса ничуть не смутило.

— Пустая болтовня, глупая попытка раздразнить меня и заманить в ловушку, — невозмутимо ответил он. — Египтяне хотели бы сразиться с нами возле Сако, на своей земле. Но мы им не помадимся. Пусть Яннас по-прежнему истребляет деревенщин. Мы сами назначим время и место будущей битвы. Я все продумал.

51

— Неприятеля не видно, — с досадой доложил глава разведчиков.

Яххотеп и Камос были явно разочарованы.

Вопреки их стараниям, Апопи не выдвинул войска к Сако. Промолчал в ответ на их оскорбления. Напрасно они готовились к бою.

— Одно мы узнали наверняка: у Апопи есть четкий план действий, — сказала царица, — и он упорно следует этому плану, вопреки обуревающей его ярости. Ведь наше послание не могло не задеть его непомерной гордыни.

— Его подлый замысел ясен: истреблять невинных и, все время отступая, заманивать нас в ловушку.

— Возможно, не так он и прост.

Фараон понял, что мать встревожена:

— Ты предчувствуешь еще какую-то опасность?