Война крыш

Полуобнаженная красотка тоже сидела в сквере рядом с пенсионерами, по-прежнему агрессивно-затравленно смотрела вокруг.

Макс закончил говорить по телефону. Он и его человек в сквере одновременно сложили и спрятали трубки.

Постояв, Макс направился к супермаркету. Он прошел мимо меня, мимо своих людей в сквере, по лестнице поднялся в торговый центр.

Через минуту-другую я двинулся за ним следом.

Люди на скамейке не обратили на меня внимания.

На мне была выцветшая панама, надвинутая на лоб. Рубашка в клетку, не заправленная в джинсы. Кроссовки. В руках я нес видавший виды фирменный пакет «Мальборо».

Меня можно было принять за иностранного работягу. Румына, украинца…

Я подошел к Максу недалеко от лавки «Женская мода».

Он рассматривал витрину бутика с летней коллекцией.

— Привет… Я догадался, что ты сюда поднимешься…

Макс обернулся. Мой вид его смутил. Вряд ли он представлял своего заказчика в таком обличье.

— У нас с тобой встреча?

— Да. Пробка неожиданно быстро рассосалась… Зайдем. Тут туалет рядом. Там никого не бывает…

Я увлек его в сторону.

Экстравагантная хозяйка «Моды» глянула нам вслед.

Туалет был пуст:

Мы остановились у окна. Он впился в меня взглядом. Его интересовали мои фиксы.

«Король или Муса уже сообщили мои приметы…»

Было ясно: когда Макс поймет, что не сможет на мне заработать, он постарается отдать меня бандитам…

Осторожность моя была не напрасна.

— Может, поедем разговаривать ко мне? — предложил Макс.

Я включил диктофон на запись. Он находился у меня под одеждой.

— В другой раз, когда мы будем больше знать друг о друге…

Он протянул руку:

— Я Макс…

— Ицхак.

— Ты — Ицхак?!

В одной из пьес Константина Симонова была похожая сцена. Пленный русский танкист выдавал себя за француза. Немцы хотели его расстрелять. А он все твердил: «Же не парле па рюс! Не понимаю русский…» И тогда один из немцев крикнул типа того что: «С твоей-то рязанской, рожей!..»

Макс отлично видел — из каких я!

Я читал в его взгляде:

«Чего ты мне лапшу на уши вешаешь?!»

Мои фиксы были весьма красноречивы.

Он струсил. Не готов он был остаться один на один в пустом туалете закрывающегося торгового центра с профессионалом из другого мира.

— Давай о деле… — сказал я. — Мне нужно знать, кто замочил нищего. Ты сказал, у тебя что-то есть…

— Его убили совсем не те парни, которые сидят. Там были другие.

— Ты уверен?

— Я знаю точно.

— Можешь сказать кто?

Он поколебался. Но назвал:

— Леня и Гена. Но без меня ты их не найдешь.

— А как с доказательствами?

— Доказательства есть. Есть видеокассета, на ней видно, как эти двое входят в квартиру нищего…

— Сколько ей цена?

— Двадцать тысяч долларов.

— Не очень ли круто?

— Нет. Я объясню. Пацанам, которые сейчас в тюрьме, Гии и Боре, суд присудит деньги за то, что они сидели невинные. За моральный и материальный ущерб. Все деньги вернутся. Плюс свобода.

— Но сначала я должен тебе заплатить?

— Да.

— А потом загляну в кассету?

— Да.

— Ты думаешь, что говоришь?! А если ты наколешь? Дашь мне американский видеоклип «Бонни и Клайд»? Я должен сначала проверить, что покупаю…

— Пойми, я тоже рискую. Может, больше, чем ты! Ты потеряешь только деньги! А я — голову! Кроме того, если я тебе покажу заранее, ты можешь не заплатить. Согласен?

— Что там на кассете?

— Нищий имел свою систему охраны. Как в банке. Камера снимала. Весь фильм 40 секунд. Там видно, кто входил в квартиру Амрана Коэна. Дата и время…

В принципе такая кассета могла существовать.

— Чем ты подтвердишь, что это все не туфта?

— Видеокассетой…

— Откуда эти Гена и Леня?

— Из Ашдода. Больше я тебе ничего не скажу.

Похоже, он имел в виду реальные фигуры.

Под курткой у него зазвонил сотовый.

— Пока не отвечай… — сказал я. — Когда ты можешь передать кассету?

— В любой день. Ты позвонишь — и через час я ее привезу.

— Хорошо.

Он воспрял духом:

— Разбегаемся?

Я видел его насквозь.

«Как только мы выйдем из торгового центра, кодла, с которой он приехал, возьмет меня под наблюдение…»

Мы вышли вместе.

Двинулись мимо манекенов, мимо длинных летних платьев, сарафанов из вискозы…

— Макс, я позвоню не позднее завтрашнего дня.

— Ты не идешь?

— Нет… — Меня вроде что-то заинтересовало в витрине.

— Давай…

Макс повернул к выходу.

Я выдернул из пакета легкую куртку, которую притащил с собой, шапочку с козырьком «Карлсбергер».

Панамка иностранного работяги, которая была на мне, вместе с пакетом «Мальборо» полетели в урну.

Я смешался с покупателями, выходившими на улицу Халуцим.

Мой путь лежал дальше — вниз к университету, через каменистое плато, пересеченное новым шоссе.

Я увидел сзади двух парней и уже знакомую девицу.

Мужчина в куртке, в шапочке, без пакета в руке не мог их заинтересовать…

Поздно вечером дома меня нашел по телефону Шло-ми — глава «Нэшека».

— Ты в порядке?

— Да. Как там с Максом?

— Мы заказ отработали, правда?

— Да. Меня просто интересует твое мнение.

— Макс этот очень моторный… Заволновался, когда ты исчез из торгового центра. Дал разгон своим. Вся команда забегала. Облазили весь район. Потом успокоились. Мне они показались опасной компанией…

— Где ты их оставил?

— В Катамонах. На аллее у «Теннис-центра».

— Большая команда?