Война на Свалке

– Чаг! Жив?! – встревоженный Шнык толкнул в плечо.

– Жив… – Чаг поднял голову.

Когда-то в этой комнате была спальня хозяев, а теперь маленький армагеддон. Пол просторной комнаты засыпан битым кирпичом, а в воздухе витает облако серой пыли. Наружной стены больше нет, и – Чаг повертел головой – двоих товарищей тоже.

– Бублику и Жоре хана, – Шнык ответил на незаданный вопрос.

Вид на проспект Первопроходцев стал и лучше и опасней. По битым кирпичам, потолку и полу щёлкают крупнокалиберные пули. «Тяпа» щедро поливает пролом из крупнокалиберного пулемёта.

– Берегись! – крикнул Шнык.

Танк рядом. В проломе показалась заляпанная «пыльцой» башня. За круглым люком торчит изогнутая антенна.

Чаг вытащил из разгрузки несколько гранат. Ну, держись! Пальцы сами нащупали предохранительную чеку первой гранаты. Но «Тяпа» резко дёрнул в сторону и на полном ходу врезался в дом на той стороне улицы. Чаг улыбнулся. «Пыльца» коварна. Пусть танк на полном ходу проскочил ярко-фиолетовое облако, но липкие частички «пыльцы» всё равно осели на электронных датчиках и оптике. «Тяпа» ослеп. Ну, на какое время точно.

Ситуация меняется. Чаг посмотрел на гранату в правой руке. На гладком боку ярко-фиолетовая полоса – то, что нужно. Щелчок. Чека упала на пол. Чаг бросил гранату в видимую в проломе башню.

Лазерные импульсы ИПРО окутали башню. Идиоты! Чаг упал плашмя. Ещё лучше – граната взорвалась в воздухе и накрыла «Тяпу» ярко-фиолетовым облаком. Хана танку! Чаг злобно улыбнулся.

В неподвижный и окутанный «пыльцой» танк тут же воткнулось несколько реактивных гранат. До кучи Чаг бросил парочку ручных. Взрывы разнесли ярко-фиолетовое облако.

Чаг подполз к пролому. Точно хана! На красной броне чёрными пятнами выделяются места взрывов. Танк подбит и не подаёт признаков жизни. Но опасность ещё не миновала.

Рядом натужно ревёт второй «Тяпа». Чтобы не врезаться в подбитого товарища, танк дернул в сторону. Правый борт въехал в стену, а левый всё равно зацепил гусеницу подбитого. Снопы искр в разные стороны.

Чаг вытащил из разгрузки ещё одну гранату с «пыльцой», но так и не успел ее кинуть. Над головой рявкнул «Шуруп», второй танк окутался ярко-фиолетовым облаком.

– Берегись! – Шнык отбросил пустой контейнер.

Чаг отшатнулся назад. Пулемёт «Тяпы» яростно разбрасывает пули во все стороны. Не поможет. Чаг убрал гранату с «пыльцой» обратно в кармашек.

Второй «Тяпа» разделил судьбу первого. В ярко-фиолетовое облако вонзились дымовые следы, «Дюбеля» и «Шурупы» растерзали боевую машину.

Главная задача первого и третьего отделений ослепить противника и по возможности задержать. Тогда как оставшееся на сотню метров в тылу второе отделение добивает его реактивными гранатами.

Визг тормозов и глухой удар. Чаг снова высунулся наружу. Третий «Тяпа» смачно врезался в заглохших товарищей. Приплюснутая башня величественно развернулась. Чаг и Шнык судорожно откатились в глубину развороченной спальни.

Выстрел.

Звуковое цунами подняло с пола пыль и мелкие камешки. Кажется, ещё немного и дом и туннель проспекта обвалятся.

– Чаг! Давай! Уйдёт! – сквозь звон в ушах пробился голос друга.

Чаг неловко перевернулся на левый бок. «Тяпа» неистово верещит и тычется в стены. Не иначе пытается развернуться. Руки привычно вытащили из разгрузки гранаты. В голове звон, как в пустой бочке. Вот, кажись, чека, предохранительная.

– Готов? – спросил Шнык.

– Да, – Чаг приподнялся на левом локте.

– Давай!

Друзья разом бросили гранаты в проём. Танка не видно, но где он находится, ошибиться невозможно. Очередной толчок в стену потонул в грохоте взрывов.

– Ещё! Ещё! – торопливо командует Шнык.

Чаг выбросил последние гранаты. Под проломом прогрохотали взрывы. Чем теперь стрелять? Чаг оглянулся. Там, на полу, где вечность назад было окно, присыпанная кирпичной крошкой связка «Шурупов», Бублик и Жора так и не успели ими воспользоваться. Перебирая руками и ногами, Чаг пополз в сторону штурмовых гранат. Мелкие камешки скрипят и крошатся под прочной тканью борга, а пыль скрывает не хуже тумана. Ну сейчас он получит! Левой рукой Чаг дотянулся до связки.

– Отставить огонь!

Чаг удивлённо уставился на Шныка. Командир отделения поднялся на ноги.

– Да, Непоседа, отставить, – Шнык кивнул. – Бой законен.

В это трудно поверить. Чаг осторожно, ожидая в любой момент смертельного подвоха, выглянул в пролом. На проспекте Первопроходцев царит тревожная тишина. Ни рёва моторов, ни стрекота пулемёта, ни треска раздираемого асфальта. Посла какофонии боя тишина кажется звенящей. Хотя нет, не совсем. Чаг приподнялся и осторожно выглянул наружу.