Война по Убеждениям (СИ)

— Ты сделал неправильный выбор Раэ… — произнес, скорее обращаясь к самому себе черноволосый дворянин, глядя на то как к нему приближается верхом на коне его старший брат, а у него за спиной огромное количество людей, начинает расползаться во все стороны, буквально заволакивая собой все, словно саранча.

— Фридрих, не знал, что ты здесь — донеслось со стороны пепельного взгляда, когда тот остановил лошадь, возле стоявшего в поле Фридриха. Каждый взял с собой по двое вооруженных телохранителей и направились друг к другу, так что встретились примерно по середине.

— Может ты спешишься? — отреагировал Фридрих пристально смотря в глаза своего брата. Клемсен хмыкнул, после чего ловко перекинул ногу и спрыгнул с лошади, отдавая поводья подбежавшему солдату.

— Что ты здесь забыл? — продолжал спрашивать старший из братьев, упиравшись руками в бока и самодовольно улыбаясь, разглядывая телохранителей Фридриха. Доспехи Клемсена были все еще испачканы, впрочем, как и он сам.

— То, что собирался сделать изначально — с нажимом ответил Фридрих — освободить свою сестру.

— Надо же — Клемсен наигранно поднял свои брови и принял удивленный вид — а наши цели и желания совпадают, может нам следует объединить усилия? Император выдал мне некоторое количество дополнительных сил, при помощи которых мы сможем быстро сломить итак уже слабую оборону нашего врага.

— Слышал Ивар умер — прервал его Фридрих- мои соболезнования твоей утрате, вы вроде бы как друзьями были.

Клемсен лишь отмахнулся, после чего заговорил:

— Не надо лицемерить, братец. Не ты, ни я его не любили. Его вообще никто не любил.

— И тем не менее, каким бы мерзким не был человек при жизни, после его смерти хотя бы одна женщина будет его оплакивать. Хотя бы родная мать.

— Наша уже нас не отпоет.

— На том свете отпоет.

— Загробного мира не существует. После смерти ничего нет. Абсолютно ничего, хватит верить во всякую ерунду и именно потому что там ничего нет, мы обязаны жить как можно дольше. Любой ценой и любыми средствами. Можешь не переживать, никто тебя не осудит там.

— Я сам себе судья

Услышав последнее высказывание своего брата, Клемсен расхохотался, после чего хлопнул того по плечу и приблизившись сказал:

— Зачем себя судить? Тем более самому. Ладно, я отдал приказ о начале осады, мне потребуется примерно два или три часа, чтобы развернуть все осадные орудия. За это время думаю разведка справится, и мы успеем выбрать оптимальное место для штурма.

— Почему не взять измором?

— Нет времени. Приказ Императора — быстро и довольно нервно отреагировал Клемсен. Фридрих хмыкнул, после чего глядя на железные «башмаки» своего брата, сказал:

— Я отдам нужные приказы своим людям и прибуду к тебе.

Клемсен кивнул. Они пожали друг другу руки и развернувшись, направились каждый в сторону своих людей.

— Бери коня и лети в лагерь. Собери мою гвардию в моем шатре. Срочно — обратился Фридрих к одному из телохранителей, когда подошел к ним почти вплотную. Тот лишь кивнул, после чего вскочил верхом на лошадь и галопом понесся к укрепленному лагерю. Фридрих с другим телохранителем неспешна взгромоздились на своих скакунов и оглядываясь на уезжавшего Клемсена с его людьми, бодрым шагом направили лошадей следом за первым.

Потребовалось меньше трех минут, чтобы добраться до центрального шатра, в котором расположился Фридрих. Возле входа уже собрались вооруженные люди, что разбрелись по разным кучкам и общались между собой. Где-то говорили спокойно, где-то вообще молчали, ну а где-то слышались крики и виделась отчаянная жестикуляция.

— Молчать — послышался крик. Фридрих оглянулся и понял, что кричал ехавший рядом с ним телохранитель. Голоса начали стихать, а взгляды уставились на черноволосого дворянина. Он спешился и пошел вперед, прямо ко входу в шатер. «Мой господин» — раздавались учтивые слова, когда Фридрих проходил мимо очередного солдата.

— Все за мной — прервал обмен любезностями сам господин. Солдаты замолчали и вошли в палатку вслед за ним. Фридрих обошел стоявший у противоположной стены стол и уставился пристальным взглядом в собравшихся.

— Значит так, ты, ты, ты и ты — он указал пальцем в четырех попавшихся ему людей — сейчас выходите на улицу и обеспечиваете патрулирование палатки, да так что бы никто не слышал, то что происходит внутри.

Они кивнули и начали продираться к выходу, а остальные помрачнели, понимая, что сейчас пойдет серьезный разговор.