Война после войны (СИ)

Проверяющие действительно оказались дотошными, полтора десятка пожилых, многое повидавших на своём веку мужиков, неспешно ходили по одиночным камерам, расспрашивая арестантов. Кого-то проходили сразу, а у кого-то задерживались надолго, допрашивая арестованных и делая пометки в личных делах, спешно притащенных заместителем начальника смены капитаном Самсоновым.

До отдельного блока трое проверяющих дошли позже всех. Остальная группа разбрелась по подвальному этажу так же по трое. Толик, контролирующий процесс на этаже напрягся — приказ полковника Завьялова был категоричен, не впускать в это крыло никого, и сержант встал у решётки намертво. Впрочем, мужики оказались с пониманием, приказали принести журнал дежурства и поставили там свои подписи с указанием номеров удостоверений.

Зайдя в дальнюю камеру, майор, и два старших лейтенанта пропали в ней надолго. Затем один старший лейтенант сходил ещё за троими проверяющими, а потом на этаже началось такое, чего сержант не видел никогда в жизни. Вышедший из камеры пожилой майор устало сказал Толику.

— Сержант. Проводи к городскому телефону. — Приказ был однозначен, и не выполнить его Толик не мог.

Пришлось дойти с майором до дежурки и остаться в комнате — по инструкции дежурный спецблока не имел права покидать постороннего у телефона. Майор набрал номер и Толик от его слов превратился в соляной столб.

— Лето. Твои архаровцы далеко? Всё подтвердилось, пусть подтягиваются. Давай и сам подъезжай, без тебя не разрулим и спецгруппу возьми с постановлениями. Здесь всё руководство сажать давно пора. — майор, положив трубку, обратился к Толику.

— Пойдём сержант, кончилась у вас спокойная жизнь. — спокойная жизнь действительно закончилась.

Майор этот оказался личным представителем Берии и уже через десять минут рядом с Толиком вырос боец управления спецопераций в полном вооружении, не отходящий от сержанта ни на шаг. Такого сопровождающего получил каждый сотрудник смены, а вот весь командный состав арестовали, походя, ввалив не до конца проснувшемуся Сидору по печени, распихали всех по одиночным камерам и выставили охрану.

Толик с любопытством рассматривал стоящего рядом с ним спецназовца. Вот это экипировочка! Маски, короткие каски, широкие очки, новенькие десантные автоматы, таких Толик даже не видел, нож разведчика, в разгрузках чего только нет. Бронежилеты под разгрузками тоже десантные. Такая форма и экипировка только у нескольких дивизий в стране. Все новинки сначала идут в дивизию управления спецопераций и десантные дивизии быстрого реагирования.

Ещё через час приехали следователи управления, во главе с командиром дивизии, и Толик, наплевав на субординацию, неожиданно для своего сопровождающего заступил дорогу Лето. Так генерала звали во время войны его солдаты. Во время десантов командир разведгруппы, батальона, полка, а затем и дивизии отзывался только на позывной. Теперь это имя знали и любили во всей стране. Во время войны, да и после неё Лето с Багги такое отчебучивали, что только держись.

Боец хватанул сержанта за плечо и Толик на чистом автомате прихватил того на болевой приём. Для кандидата в мастера по боевому самбо, каким недавно стал Толик, это не было проблемой, а гиревым спортом он занимался с начала службы.

— Товарищ генерал-майор. Разрешите обратиться. — Почтительно, но твёрдо обратился Толик, придерживая, тем не менее, своего сопровождающего. Не сумев освободиться от захвата, тот тянулся за ножом.

— О, как! Силён! — Восхитился легендарный генерал.

— Чего хотел сержант? Соловей! Кого это из твоих сержант прихватил? Разберись. — Лето не рассердился и Толик выпалил на одном духу, отпустив бойца и придержав его второй рукой за разгрузку, чтобы тот не рухнул на пол.

— Я в этом году у вас все экзамены сдал, а меня не взяли, сказали, что происхождением не подхожу. Отец у меня — полковник МГБ. Можно мне в этом году ещё раз сдать? От отца всё равно не откажусь, он один, но я же не виноват. Я сюда не просился, шесть рапортов уже написал на перевод, не переводят. — командир дивизии с интересом смотрел на Толика, но решение принял мгновенно.

— Соловей! Кто это у нас в приёмной комиссии такой борзый? Кому погоны жмут? Сержанта берём с собой, проверь насчёт рапортов и отношения к подследственным, и вообще займись бойцом. Утром доложишь. Не подойдет, организуешь перевод. Работай. — Так у Анатолия Киселёва изменилась вся его жизнь.

Всего только через неделю сержанта взяли кандидатом в дивизию управления спецопераций, а тренироваться в учебной роте он стал уже на следующий день. У них так принято, а Толику другой жизни и не надо.