Война с Альянсом

Несколько пулевых пробоин на крыле, которые Терешкин линейкой измеряет и почему-то хмурится. Как потом доложил главный конструктор, пули, скорее всего, выпущены из винтовки и прошили металл насквозь. Но не это главное, судя по всему, если выстрел окажется удачным, то бронестекло фонаря пробьет, как и защиту топливных баков. В расчеты главного конструктора (и мои) вкралась непозволительная ошибка, не учли встречную скорость. Конечно, если стрельба будет вдогонку, то вряд ли что-то плохое произойдет, но на встречном курсе… Н-да, менять сейчас что-либо уже поздно, да и усиливать броню никак нельзя, вес увеличится, и все технические характеристики ухудшатся. Тем не менее главный конструктор пообещал что-нибудь придумать.

Пока же все силы брошены на изготовление подводной лодки. Терешкин днюет и ночует в доках, я с приехавшими помощниками занимаюсь и вовсе всяческой ерундой (на мой взгляд). Договариваюсь о поставках, даю газетчикам интервью, постоянно переговариваюсь с Сибирью и распределяю технику, какому воинскому подразделению и сколько направить. Бои идут ожесточенные, Альянс увяз, но продолжает давить. После атаки на конвой, который попал в расставленную адмиралом ловушку и понес большие потери, нет и попыток высадить десант на нашей территории. Тем не менее поставки вооружения из Британии в Германию идут, а мы ничего не можем сделать.

– Иван Макарович, а если здесь разместить пяток самолетов, чтобы они вылетали и трепали корабли противника? – предложил заместитель флаг-капитана Колчака, прибывший для координации действий.

Сейчас мы с ним стоим у карты в моем кабинете и пытаемся придумать, как использовать самолеты в сражениях на море. Именно Колчак с контр-адмиралом фон Эссеном разработали операцию на море, которая привела к первому крупному морскому поражению Альянса. Морские офицеры высоко оценили возможности самолетов, способных на многое.

– Не пойдет, – покачал я головой. – Дальность не позволит совершать перехват кораблей противника.

– Ну так увеличьте ее! – предложил тот.

Легко сказать! А как этого добиться, чтобы не снизить защиту и огневую мощь? Необходимы новые двигатели, но сейчас их нет. Мы так ничего и не решили; пока не освободим Польшу или часть ее территории с выходом к морю, наши самолеты не примут участия в морских битвах. Ну, если враг не приблизится на досягаемое расстояние удара. Сейчас же совершаются вылеты, в том числе и учебные, но с боезапасом, однако в пределах Финского залива, а туда корабли Альянса не заходят.

– Делаем все возможное, и, когда самолеты смогут действовать на большом удалении от берега, вы сразу об этом узнаете, – ответил я, и на этом встреча завершилась.

Наступила осень, а на фронтах почти без изменений. Силы Альянса не продвигаются дальше, а наши части не переходят в наступление. Такое ощущение, что все копят силы и в любой момент чаши весов могут качнуться в любую сторону. Люди Анзора докладывают, что деловые круги Германии и Британии недовольны происходящим. Как ни странно, но экономика начала давать сбои и не приносит дельцам запланированную прибыль. Нет, кто-то обогащается, рад подмять под себя военные заказы и все, что с этим связано. Однако канцлер перестает швырять деньги в топку войны.

Самолеты Альянса, этакие неуклюжие монстры, в небо боятся подняться, наши летчики их быстро сбивают. Танки и боевые машины врага только тогда могут рассчитывать на удачный исход боя, если имеют десятикратное численное превосходство. У нас одна большая проблема – количество техники! Генерал Гастев предложил не распылять силы, создать боевой кулак из сотни боевых машин, в том числе и самолетов, а потом нанести мощный и неотразимый удар. Заводы Сибири пока работают на склады, но в скором времени пойдет эшелон к фронту, и произойдет перелом в ходе войны. С императрицей, ее советниками и офицерами Генерального штаба уже обсуждается, как поступить после удачного наступления. Только освободить свою территорию, назначить контрибуцию проигравшим или продолжить наступать.

– Рано строить такие планы, – высказал я свое мнение Ольге Николаевне по телефону. – Если же представить, что запланированное сбудется, то есть ли нам смысл захватывать территорию врага? Что это принесет России? Население никогда не смирится с тем, что их подчинили чужой воле и превратили в подданных другой страны. Локальные территории, имеющие стратегическое значение, следует присовокупить к Российской империи, но это лучше обговорить при переговорах и назначении контрибуции.

– Не ожидала от вас таких речей, Иван Макарович, – озадаченно ответила императрица. – И какие земли, по вашему мнению, следует прибрать к рукам?

– Хотя бы Кенигсберг, – ответил я.

– Насколько я знаю, в Санкт-Петербурге вы свою задачу выполнили и сейчас подумываете вернуться в Екатеринбург, – перевела императрица разговор на другую тему.