Война с Альянсом

Обернувшись, я увидел, что на губах Корбина играет кривая улыбка, а глаза – с расширенными зрачками. Тем не менее его покачивает, да и стонал он недаром, когда с нар поднимался. Похоже, дознаватели перестарались как с выбиванием признания, так и с вколотым снадобьем. Увы, но быстро снять боль легче всего опиумом, который дешев и не запрещен к продаже. Это еще один из пунктов моих споров с Портейгом. Профессор категорически против изъятия из аптек сильного обезболивающего, не соглашаясь, что люди из-за него становятся зависимы.

– Мне не столь интересно, на какую вы работали страну, достаточно того, что предали Россию, – подошел я к бывшему управляющему. – Могу допустить, что из-за каких-то убеждений или проблем в личном плане. Но, черт побери, у меня в голове не укладывается, как можно предать Родину! Или это из-за наживы и желания красиво пожить?

– А разве я этого не достоин? – неожиданно ответил Корбин. – Чем я хуже вас или ваших шавок, которые могут себе позволить в ресторанах развлекаться и девиц понравившихся в кабинетах обжимать? А?! Есть у меня гордость и самоуважение! Вы все плохо кончите, народ вас на вилы поднимет или освободители земли Русской придут и накажут!

– Ах ты мразь! – выдохнул Александр и коротким ударом заехал Корбину под ребра, а потом добавил по печени несколько раз.

Бывший управляющий рухнул на нары и демонически рассмеялся, после чего изрек:

– Гниды вы! Ничего, захлебнетесь в кровушке!

Всего я ожидал, но не такого разговора. Предполагал, что арестованный начнет на коленях ползать и прощение вымаливать. Он на самом деле говорит, что думает, или это так опиум действует?

– На кого он работал? – обратился я к Александру.

– Насколько мы смогли проследить цепочку предполагаемого перемещения двигателя, Британия в этом замешана. Конечный получатель груза – фирма «Баркер», специализирующаяся на пошиве и продаже обуви. Считаем, что получатель подставной, – ответил правая рука Анзора. – Не удивлюсь, что адрес использован с единственной целью – не вызвать подозрений, а впоследствии груз заберет совершенно другое лицо. Анзор предлагает проследить, кто это будет. В ящик напихать металлолом или камни и сделать вид, что нам ничего о посылке не известно.

– Но ведь, – кивнул я в сторону над чем-то смеющегося Корбина, который ползает по нарам, – ни для кого не секрет арест этого господина.

Понимаю, что наша контрразведка хочет затеять игру с вражеской стороной. Допустим, груз заберет заказчик и… Что нам это даст? Ровным счетом ничего. А вот если в ящик загрузить двигатель и части самолета, предварительно внеся такие изменения, чтобы надолго озадачить противника, то нам это может принести пользу. Как минимум пару недель форы.

– Анзор сказал, что груз изъяли без шумихи, могут посчитать, мол, недоглядели и не знали, – пожал плечами Александр.

– А сам как считаешь? – поинтересовался я, но ответа не стал дожидаться, спросил о другом: – Черт возьми! Чем вы его накачали? Он явно одурманен!

– Гм, перестарались слегка, – печально вздохнул Александр. – Ваше высокопревосходительство, пойдемте в кабинет, этот, – он указал рукой на гладившего ладошкой нары Корбина, – все равно ничего рассказать не в состоянии.

– Скажи, а на хрена вы ему обезболивающее кололи, да еще в такой дозе? Я же предупредил, что приеду!

– Ну, он говорить не мог, – опустил голову Александр, – только визжал и плакал. Потребовалось два укола, первый не помог, потом его в надлежащий вид привели и…

– Хватит, – оборвал я откровения. – Пошли посмотрим, какие вы из него признания выбили.

Верить или нет тому, что в протоколах понаписали? Доказательств выше крыши, а номера счета, где лежат деньги, полученные за работу на англичан, – нет! С другой стороны, все складно и соответствует виденному на заводе, да и хотел Корбин со своей сожительницей из Екатеринбурга ноги делать. Но что-то тут мне не дает покоя, какая-то зацепка и несоответствие.

– Саша, а кто груз отправлял? – задаю вопрос, постукивая пальцем по столу.

– В каком смысле? – не понял меня помощник Анзора.

– В прямом, черт побери! Корбин при всем желании не мог сам загрузить двигатель в ящик, упаковать его и отправить перевозчиком по адресу!

– Иван Макарович, да зачем нам такие подробности? Нанял грузчиков – и всего-то делов! – махнул рукой Александр, но документы, относящиеся к перевозке груза, стал искать.

В накладной отправителем значился некий Иван Иванович Петров, с несуразной подписью. Нашлись и показания железнодорожника, который груз принял; с его слов, подъехал какой-то грузовик, пятеро мужиков споро вытащили ящик, используя для этого тросы и бревна, по которым ящик перекатили из грузовика сразу в вагон поезда. Железнодорожный смотритель поделился своим изумлением с тем, кто его опрашивал: «Сынки-то богатыри, но молчаливы, и чем меня поразили – ни словом не обмолвились, даже не матюгнулись, и одеты прилично!»