Война с джиннами

– Ощущение не из приятных, ты прав. Система отсоса энергии Червей в данный момент работает как петля обратной связи. «Джинн» почуял нас и «посмотрел», кто его беспокоит.

– Все-таки «джинны» – страшное оружие! – покачал головой Артем. – Это ж какой силой надо обладать, чтобы держаться в могильнике по миллиону лет!

– Если еще учесть, что могильники являются усилителями энтропии, рассеивающими энергию и снижающими активность «джиннов», то эти машино-существа действительно могучи. Наше счастье, что они «высохли», истощились. Можно представить, что бы произошло, вырвись на волю робот, полный сил.

Артем поежился.

– Странно, что они выполняют желания людей...

– Ничего странного, они запрограммированы подчиняться, хотя не каждая человеческая воля, к счастью, способна преодолеть потенциальный пси-барьер управления «джинном». Между прочим, эти роботы не только могут воевать и разрушать, но и восстанавливать реальность, поддерживать физические законы своего мира и многое другое, о чем мы еще не знаем.

Селим подошел к «гофрированному шлангу» умершего Червя диаметром в полтора человеческих роста, постучал костяшкой пальца по ставшей жесткой и морщинистой шкуре создания.

– Приветствую тебя, смотритель. Надеюсь, ты содержал оборудование переноса в должном порядке. – Фон Хорст боднул лбом воздух, еще раз стукнул по звонкому остову Червя кулаком и вернулся к линзе Глаза. – Пора, друг мой. Не передумал?

Артем постарался выглядеть достойно.

– Я готов.

– Тогда залезаем в колодец и ждем «слезы».

– А если она не упадет?

– Попробуем объяснить «джинну», чего мы хотим от него, пусть поплачет немного.

– Мы рискуем...

Селим остро заглянул в глаза Ромашина.

– Если бы я не знал тебя так, как знаю, я бы решил, что ты трусишь.

– Трушу, – признался Артем со слабой улыбкой. – Я боюсь погибнуть и оставить Зари-му на произвол судьбы.

Он хотел добавить: если она еще жива, – но передумал.

– Ты изменился, – задумчиво сказал Селим. – Повзрослел, что ли? Раньше ты бросился бы с гранатой под танк, не задумываясь.

Артем порозовел.

Фон Хорст ободряюще похлопал его по плечу.

– В моих устах это почти похвала. Если ты и дальше будешь анализировать ситуацию и рассчитывать результат своих действий, из тебя вырастет большой...

– Слон, – пошутил Артем.

– Руководитель, – закончил полковник. – Помоги-ка мне. Неймс еще сохранил крохи заряда, этого должно хватить.

Он покромсал невидимым лучом неймса «гофрированную трубу» Червя на куски и с помощью Ромашина соорудил в колодце помост. Затем оба они спустились на этот импровизированный помост и запрокинули головы, заглядывая в «зрачок» «глаза Мраг-Маххура».

Голову Артема пронзила бесплотная струя слепого взгляда «джинна». Он напрягся, пытаясь поставить заслон и отразить струю.

– Не сопротивляйся! – быстро сказал Селим. – Открой мозг и думай о том, что нам нужна энергия для перехода в систему Червей.

Артем послушно расслабился.

Голова закружилась. Он стал плыть и растворяться в прозрачном потоке чужой воли, нейтрализующей мысли и чувства. Что-то сверкнуло в отверстии «зрачка».

Артем на мгновение сбросил с себя паутину расслабляющего равнодушия, проговорил или, может быть, хотел проговорить:

– Зари-ма... я иду...

В ту же секунду «зрачок» «глаза» уронил каплю света – «слезу» «джинна», и сознание померкло. Последним ощущением Артема было ощущение падения в бездну...

* * *

Падение замедлилось...

Звезды перестали мчаться мимо с огромной скоростью...

Пространство успокоилось, наполнилось теплотой и покоем, перестало корчиться и колотить летящего об острые углы невидимых препятствий.

Где-то далеко-далеко, на краю света, послышался чей-то зовущий голос.

Артем встрепенулся, открывая глаза.

– Зари-ма!

Однако лицо склонившегося над ним человека не было лицом девушки. На Артема смотрел Селим фон Хорст, заросший седой колючей щетиной. Артем разочарованно зажмурился, но тут же снова открыл глаза.

– Наконец-то, – проворчал бывший полковник. – Хлипкая молодежь пошла нынче, даже пустяшного броска по «струне» не выдерживает.

Артем понял, что лежит на песчаном бархане, приподнялся на локтях, обшаривая взглядом горизонт.

Пустыня, барханы, груды каменных обломков, редкие скалы... Странные скалы, если приглядеться. Вылитые коровьи соски, разве что в сто-двести раз больше. Один «сосок» рядом, расколот трещиной, дымится. Такое впечатление, что по нему долбанули из гранатомета. А небо над головой сиреневое, не земное... Хотя дышится легко, и запахи знакомые. Вот только сила тяжести чуток побольше земной.

– Где мы?

– Где и положено, в системе Угаага, – ответил Селим, поднимаясь. – Вставай, некогда разлеживаться.

Артем сел, чувствуя себя разбитым, потом с усилием встал, опираясь на руку спутника. Кивнул на расколотый «коровий сосок» в двадцати шагах.

– Наша работа?

– Наша. Одна из последних действующих финиш-камер. Нам повезло, что она сначала приняла нас, а потом сдохла.

– Светло, а солнца не видно.

– Вселенная Червей – почти антипод нашей, мой друг. Ты думаешь, мы на планете?