Война самураев

Едва глашатай объявил час Змеи[41], как трое ворот разом распахнулись.

Ёситомо столкнулся лицом к лицу с тысячной ратью, но ни он, ни противник не шелохнулись. Внезапно слева раздался чей-то крик. Обернувшись, воевода увидел, как Нобуёри мчится во весь опор ко дворцу, преследуемый юным всадником в доспехе с оранжевым шнуром и бабочками.

— Ого! — выпалил Гэнда Ёсихира. — Да это Сигэмори, сын предводителя Тайра! Смотрите-ка, Нобуёри даже не пытается сопротивляться! Что проку от предводителя, который бежит с места боя?

Мрачно смотрели они, как Сигэмори с пятьюстами всадниками нагоняет Нобуёри у сандалового дерева в центре двора.

— Трус Фудзивара сдал ворота Тайкэнмон, — проворчал Ёситомо. — Гэнда, набери людей и покажи этому выскочке из Рокухары, как сражаются настоящие воины.

— С радостью, отец. — Ёсихира отобрал семнадцать лучших всадников и поскакал навстречу врагу. Ёситомо тем временем обратился к юному Ёритомо, который с удивительным спокойствием наблюдал за битвой со своей лошадки:

— Смотри, сын мой, и учись.

Ёритомо кивнул. Его лица почти не было видно в тени от налобника.

Догнав дружину Тайра, Ёсихира выехал вперед и прокричал своим людям:

— Перед вами Гэнда Ёсихира, уроженец Камакуры и наследник Ёситомо из рода Минамото, властителя края Харима! Лет мне восемнадцать, с пятнадцати я участвую в битвах, и ни разу не знал поражения. Полагаю, воин в плетеном оранжевым доспехе есть не кто иной, как начальник Левой привратной стражи Сигэмори, сын и наследник Киёмори. Вот вам достойная цель, воины! Схватите его и убейте!

Семнадцать наездников, вытянувшись в шеренгу, с такой яростью ринулись на пять сотен Тайра, что те забили сигнал к отступлению и умчались на улицу Омия, оставив ворота.

— Ха! — воскликнул Ёситомо, радуясь сыновней победе. — Вот так это делается! — Увидев же Нобуёри, укрывшегося за стволом сандала, он погрозил кулаком и прикрикнул на малодушного вельможу, хотя тот едва ли мог его слышать: — Понял, ты, трус? Вот как надо! — Поворачиваясь к стоявшему рядом всаднику, он приказал: — Скачи к моему сыну и скажи, чтобы продолжал наступление. Пока враг бежит, надо этим пользоваться!

Посыльный отбыл, однако Ёсихира, напротив, отступил через ворота во двор и принялся перестраивать свой маленький отряд. Тайра, казалось, только того и ждали Со свежими силами ринулись они внутрь крепости, возглавляемые Сигэмори.

— Бойцы, может, и сменились, да полководец все тот же! — вскричал Гэнда Ёсихира. — А посему приказ прежний: сосредоточьтесь на нем одном!

И снова семнадцать конников ринулись в гущу противника, свирепо разя мечами. Людям Тайра пришлось тотчас взять предводителя в кольцо, чтобы защитить от нападавших. Гэнда Ёсихира вынул лук и пустил в Сигэмори несколько стрел, но те лишь отскакивали от оранжевой брони.

— Доспех Каракава, будь он неладен, — выругался Ёсихира. — Дайте дорогу. Я буду целить в его коня.

Услышав его, воины Тайра снова поспешили отступить за ворота, однако на этот раз юный Минамото и его храбрые воины бросились вдогонку по улице. Ёситомо довольно хмыкнул:

— Так-то лучше. — Заметив, что его ворота вот-вот подвергнутся осаде, он обратился к своей дружине со словами напутствия: — Вперед, воины! Пришел и наш черед подать пример трусам.

Воздев меч, Ёситомо с ревом пробился сквозь ворота Ику-но. Его небольшой отряд, из двух сотен врезался в толпу конников числом около тысячи, подняв густые клубы пыли. Ёситомо стало не до младшего сына, и все же он успел заметить, что мальчик прижал подбородок к груди, защищая лицо и шею от стрел, а наплечники содэ Восьми драконов вздымаются точно живые, укрывая его.

Воинство Тайра, по-видимому, опешило от такого свирепого натиска — оно поспешно отступило, распалось на три колонны и бросилось по улицам вскачь по направлению к Рокухаре.

— Ха! — снова вскричал Ёситомо, победно потрясая мечом. — Где вам тягаться с настоящими бойцами!

— Отец. — Ёритомо дернул его за рукав и показал за спину, в сторону ворот Тайкэнмон. Оттуда понуро выходили три сотни всадников, спустив белые знамена. Они потянулись на юг, вослед отступавшим Тайра.

— Предатели! — прорычал Ёситомо. После нехитрого подсчета он понял, что на его стороне осталось немногим более пятисот конников: две сотни его и три Нобуёри. — Мы должны попытаться взять Рокухару, пока еще можем. Передайте этому никчемному болвану Нобуёри, чертей ему на голову, что мы выступаем.

Рокухара

Князь Киёмори, полностью одетый к битве, за исключением тяжелого шлема, заседал в северном покое Рокухары, окруженный самыми доверенными советниками-воеводами. Перед ними лежала наспех составленная схема усадьбы, пестревшая клочками красной и белой бумаги. Ими обозначили вероятные места вторжения Минамото и наилучшие позиции для обороны.

Киёмори уже распорядился выломать близлежащий мост Годзё и поставить его двумя стенами-частоколами на восточном берегу реки. Гонцы доложили, что эта уловка успешно сдержала Минамото и наступление приостановилось.