Война сердец (СИ)

От красоты дома Йоланда пришла в восторг, едва не прыгая и не хлопая в ладоши. Ламберто же, опьянённый счастьем, только улыбался. А Эстелла с Данте не глядели друг на друга. Йоланда, в конце концов, заметила это напряжение между ними. Но на её расспросы они отмалчивались.

Лусиано сначала не обрадовался возвращению Данте, ещё дуясь на него из-за расстроенной свадьбы с Леонелой Мендисабаль, но, когда Эстелла поведала ему об их приключениях и о вероломстве Кларисы, он сменил гнев на милость и даже расцеловал и Данте, и Йоланду в щёки.

И вечером, в честь воссоединения семьи, Лусиано устроил праздничный ужин. Стол, украшенный свечами, ломился от лакомств. Все пили португальское коллекционное вино и лопали индейку под мексиканским соусом да устричный салат — коронные блюда поварихи Греты. Но ни Данте, ни Эстелла не проглотили ни кусочка даже мангового пирога в форме королевского дворца, украшенного марципанами и клубникой — шедевра кулинарного искусства.

Эта игра в настоящую семью казалась Данте фальшивой и вызывала у него гнев. Какое лицемерие! Сначала эти люди испортили ему жизнь, а теперь уверяют, что любят его. Да плевать! Никто ему не нужен, он лишь хочет, чтобы от него отвалили все. Ему не место среди счастливых людей.

Не успели все очухаться от происшествий, как Ламберто заговорил о свадьбе с Йоландой. Лусиано не то, чтобы был против (ему нравилась Йоланда), но его лютый консерватизм вмешался и сюда. И герцог убедил Йоланду и Ламберто отложить свадьбу из-за вдовства Эстеллы. Он ведь советник вице-короля, а Ламберто — помощник законодательного министра, и члены их семьи обязаны блюсти правила, не рушить репутацию скандальными выходками. Эстелла должна скорбеть по Маурисио не менее двух лет. И во время траура надо избегать шумных событий и веселья, как дома, так и в публичных местах. Лусиано хотел даже запретить Эстелле работу в салоне моды — вдове не желательно показываться на людях, а надо сидеть дома и целыми днями оплакивать своего мужа. Но тут девушка взбунтовалась. Ни за что она не откажется от работы! Салон моды — её единственная отрада. И Ламберто встал на её сторону, убедив отца: нельзя лишать Эстеллу работы, ведь она отвлекает её от мрачных дум о Маурисио. Эстелла же о Маурисио ни разу и не вспомнила — она была морально убита холодностью Данте. Все её попытки с ним помириться ни к чему не вели — он не шёл на контакт, не смотрел ей в глаза, не оставался с ней наедине и как попугай твердил одну и ту же фразу: «Я желаю тебе счастья».

По поводу загадочной смерти Маурисио, Лусиано и Ламберто, переговорив, решили: правду рассказать они не могут. Во-первых, нужно искать тело, а где оно знают только Салазар и Клариса, которые предположительно умерли. Во-вторых, придётся Эстелле оправдываться за попытку убийства. Да и доказать, что под обликом Маурисио скрывался другой человек, Данте ли это, Салазар ли — невозможно. В колдовство никто не поверит, да ещё и в ереси обвинят. И по рекомендации семейных адвокатов надумали объявить, что Маурисио утонул в океане. Мол, по дороге из Мадрида, корабль, на котором он плыл, потерпел крушение, и все пассажиры погибли.

Адвокаты, благодаря связям Лусиано, составили фальшивые документы с печатями вице-короля, где Маурисио Рейес назывался трагически погибшим. Но как быть с его сестрицей никто не знал — найти её оказалось делом гиблым. Выяснилось, что в Мадриде женщина с именем Матильде Рейес де Гонсалвес не числится — она никогда туда не приезжала, как и её муж Хосе Деметрио. Тот действительно умер, но не в Мадриде, а в своём доме в Ферре де Кастильо. Только вот жены по имени Матильде у него никогда не было — он был холост. Сестрой же маркиза Маурисио Рейеса оказалась старая дева пятидесяти лет, всю жизнь проживающая в Росарио и не выезжавшая оттуда с тех пор, как её младший брат отправился учиться в Лондон. В архивах Ла Платы нынешнее местонахождение сеньориты Матильде Рейес Прието значилось как «Дом для умалишённых №48» города Росарио, где она доживала свои дни в полном маразме.

Эти факты немало поразили Эстеллу и всё семейство Фонтанарес де Арнау в целом. Матильде в последний раз они видели на свадьбе Роксаны и Алехандро Фрейтаса. Она была молода и здорова, и уж никак та красивая и надменная женщина не тянула на престарелую маразматичку.

Данте все эти фамильные скелеты не волновали. Он точил и лелеял свою злость и обиду, пока не слёг.

Эстелла, ища к нему подход, три дня назад заглянула в его спальню. Сев на кровать, она гладила Данте по голове, подкупала нежными словами, но упрямство его было воистину патологическим.

— Данте, давай поговорим, — упрашивала его Эстелла. — Нам надо многое сказать друг другу, эта ситуация не может продолжаться бесконечно.

— Нет, — ответил он односложно и повернулся к стене.

Эстелла убежала вся в слезах и в последующие три дня не возвращалась. И Данте окончательно зарылся в свою нору. Он ей не нужен. Тогда зачем она приходила, если её не интересуют ни он, ни его самочувствие?