Война (СИ)

Ну, а после то и дело с Марашлы Халилом выходили на связь те, кому он был обязан жизнью. При этом в ведомстве Захария Ляпунова посчитали, что лучшим связным может быть только армянин. Всё-таки в момент наивысшего страха новый османский визирь говорил на армянском языке, да и позже также проявлял лояльность к этому народу.

— Пришло то время, о котором ты мне так часто говорил? — задумчиво спрашивал визирь. — Можешь не отвечать, я уже и сам догадался, что начинается большая замятня. Габсбурги уже объявили о священном походе всех католиков на сатанистов Богемии. Наши территории подвергаются набегам и всё чаще якобы это поляки. Кстати, один из ваших отрядов, двигавшихся со стороны Польши, был разгромлен в засаде, и мы взяли пленных. Мне уже доложили, что это русские. А ещё вы закончили перевооружение армии и направили оружие персам.

— Я не знал про то, что вы кого-то поймали на своей границе, но уверен, что это, как и раньше, действуют наглые поляки. Не пора ли их наказать? — резко изменившимся серьёзным тоном говорил Тамраз.

— Да, брось ты! — усмехнулся Марашлы Халил. — Я уже понял, что вы подставляете поляков. Поверь, что не только я могу об этом догадаться. У нас кризис власти, но не кризис ума, — сказал визирь, пристально всматриваясь в реакцию русского разведчика армянского происхождения.

— Кстати, насчёт власти. Не нужно свергать султана Мустафу. Россию устраивает такой султан, — не стал подтверждать домыслы визиря Тамраз, а свернул разговор на другую тему.

— На самом деле ума не приложу, какая в том разница для твоего царя: будет ли султаном сумасшедший Мустафа или малолетний ребёнок Осман, — притворно удивился Марашлы Халил.

— Нет никакой разницы, ты прав. Но когда умрёт Осман, вернуть обратно сумасшедшего Мустафу будет сложно. И что тогда, о великий визирь? — Тамраз позволил себе издёвку.

— Махпейкер Кесем-султан? Ты намекаешь на то, что придёт к власти эта коварная женщина? — задумчиво спрашивал визирь. — А ведь ты прав, этот шайтан в женском платье убьёт Османа очень быстро и не посмотрит, что он сын умершего султана, её мужа. Если жив Мустафа, и он султан, то Кесем нужно убить вначале султана, а после Османа, а два убийства для осторожной ведьмы — это слишком большой риск. Я попробую эту мысль донести до нужных людей.

— Но самое главное — ты должен стоять на том, что войну нужно вести с Польшей, — строго, как никогда раньше, говорил Тамраз.

— Христианин, ты хоть понимаешь, что нынче нам сложно воевать? Султан Мустафа сумасшедший. В Диване идёт сущая грызня за должности и власть. Какая война? — визирь развёл руками, мол, ничего сделать не могу.

Тамраз Лерян с самого начала своей службы работал только на османском направлении. Семь лет вполне интересной и, как это ни странно, почти безопасной, а ещё и очень сытной жизни ушли в прошлое. Пришло время сделать то, ради чего он работал и прикармливал порой очень большими деньгами и даже должностями османских чиновников. Вот и нынешний визирь способствовал тому, чтобы несколько особо важных для русской разведки людей продвинулись в карьере. В основном, это военные, поскольку наступает время войны. И не столь критически важен Марашлы Халил-паша. Если визирь станет отказываться выполнять обязательства, прямо сейчас Тамраз готов его убить.

— Ты знаешь, Марашлы Халил, что я не просто разрушу твою карьеру, тебя с превеликим удовольствием казнят. И у меня есть на тебя ещё немало грехов, где не только то, то ты помогаешь России. Давай не будем совершать глупостей, тем более, что я многого от тебя и не прошу. Всего-то нападите на слабую Польшу, чтобы пройти до Кракова и севернее, захватить десятки тысяч рабов, серебра, золота, при этом не сильно напрягая силы. И не рассказывай мне о том, что вы не готовы к войне! Более ста семидесяти тысяч османских войск стоит в Болгарии, Валахии и Молдавии, — сказал Тамраз, и по мере его слов тон Леряна менялся, смягчался.

Полковник тайной службы Российской империи уже прекрасно изучил характер Марашлы Халил. Визирь сделает всё, как нужно. И тут даже ответа не требуется, глаза второго, ну, или в десятке важнейших, человека в Османской империи не особо умеют врать. Марашлы Халил всё ещё скорее полковник, чем вельможа.

— А повод для войны с Польшей я вам дам. Причём в ближайшее время. Так что готовься реагировать и раскручивать мнение о зловещих и коварных поляках, — сказал Тамраз и улыбнулся. — Может, выпьем?

— Мне нельзя, Аллах не позволяет, — улыбаясь, ответил визирь.

— Вот потому я и не приму никогда веру Магомета. Уж больно искусные хмельные напои нынче делают на Руси, не могу отказаться, — усмехнулся Тамраз, доставая из своего рюкзака, названного «спинной сумой», зелёного цвета напиток, который государь нарёк «абсентом».

Глава 3

Село Благодатное под Ржевом

4 марта 1618 года