Война (СИ)

— Ну, Курхот завоеватель, я не поддерживаю с ним связь. — Король проигнорировал явное скептическое фырканье Стенка. — Мне сообщили об этом люди из окружения короля Матаса. Кстати, мы продолжим про Переправу. Она пала, а Курхот взял Алмику.

— Что?

— Да.

Дюртал наблюдал за потрясенными лицами мужа с женой.

— И это еще не все новости, — добавил он. — Мне весьма печально сообщать эту новость, но ваш брат и ваша племянница убиты.

— Не может быть!

— Может, мои дорогие. Все это может. Принца Интара отравили, он умер. Правда, его тело почему-то исчезло, а с ним пропала и его дочь. Не думаю, что она еще жива. В тех местах идут бои, грабежи. Скорее всего, тело вашего брата кто-то выбросил за ненадобностью, а дочь досталась какому-нибудь солдату. Дикие нравы у пиратов, я весьма сочувствую вашей семье. Большая глупость брать на войну детей.

— Это неправда! — только и могла сказать сраженная Талина. Стенк молча сжимал губы.

— Ну почему вы мне не верите? Какой смысл мне обманывать вас?

— Этого просто не может быть!

— Моя дорогая…

— Я вам не дорогая, Дюртал. Я требую, чтобы нас с мужем освободили! Я нужна своей матери и отцу! Они не перенесут этого!

— Ваше высочество, так я за этим же и пришел. Вы можете быть совершенно свободны. Прямо сейчас. Всего лишь пообещав мне не лезть в мои дела. Вы даете слово и через десять дней вы уже дома.

Талина заскрежетала зубами.

— Я не дам вам этого слова! Я не позволю отдать самозванке Кордию.

Дюртал встал.

— Пустословие, моя милейшая принцесса. Вы ничего не сделаете ни там, ни здесь. Кордия будет моя. Я забираю её. И вы мне не помешаете. Хотел бы я от вас избавиться по-хорошему, но, если вы упорны в своей глупости, подождём, пока всё не закончится.

Король вышел, Рекат последовал за ним.

Талина заметалась по гостиной.

— Как ты думаешь, он не обманул?

— Смысл? Чтобы взять у тебя слово, и ты тут же обнаружила обман? Нелогично.

Талина расплакалась, уткнувшись мужу в плечо.

— Талина, он не сказал, что Стенли умер. Возможно, он ранен, его подобрали местные жители. Мальчик вполне способен о себе позаботиться. А Тарлин его разыщет. И уж подавно они не оставят попыток найти Овету и… Интара.

— Проклятье! Надо было дать Дюрталу слово и поехать искать! Махнуть на все рукой и искать!

Стенк вздохнул:

— Ещё не поздно позвать Реката.

Талина вздрогнула.

— И сделать вид, что ничего не произошло? Я не смогу, Стенк!

— Я знаю.

— Может ты? Стенк, пусть он отпустит тебя. Поезжай туда, найди их… Если они живы… — Талина опять заплакала. — Бедная девочка.

— Талина, — произнес Стенк твердо, — там Тарлин. Там Матас. Они будут искать. Но тебя я не оставлю.

Прометавшись по своей темнице еще несколько дней, Талина впала в апатию, а потом и слегла. Бездеятельность, неопределенность и безысходность, а теперь еще и боль потери подточили её силы. Стенк пытался добиться для них разрешения на тренировки хоть деревянными мечами, но посетивший их Рекат лишь отрицательно качал головой, впрочем, всё же с опаской поглядывая на бледную и осунувшуюся принцессу Илонии, которая уже и не вставала с постели.

Не выдержав, Стенк приступил к активным действиям. Он демонстративно отказался от еды и несколько раз был избит охранниками, когда силой пытался пробиться через их заслон. И вот только тогда их опять посетил Дюртал.

Стенк даже не встал при его приближении, чем заработал хмурый взгляд как короля, так и Реката.

Дюртал решил проигнорировать непочтение своего гостя, и перенес всё своё внимание на лежащую в кровати Талину.

— Она не притворяется? — спросил он у Реката.

— Мы вызвали к ней лекаря. Он сказал, что не видит у нее ничего страшного. Лишь упадок сил и ипохондрия.

— И с чего бы это? — проговорил с вызовом Стенк.

Дюртал не обратил на него внимание.

— И что, это может быть смертельно?

— Лекарь говорит, что само по себе — нет. Но она ничего не ест.

— Насильно покормить?

Стенк вскочил со своего места.

— Да будьте вы прокляты. Я не позволю, чтобы вы приближались к моей жене.

— Будете смотреть, как она умирает?

— Она будет здорова, если вы измените условия её заключения. Я же просил дать ей возможность хоть двигаться, хоть чем-то занять себя.

— Дать ей в руки меч? Чтобы она поубивала моих стражников?

— Я говорил про учебный. Она женщина, а не воин.

— Но вы — воин.

— Так удвойте стражу, — огрызнулся Стенк.

— Что еще необходимо вашей жене, чтобы она поправилась?

— Свобода!

— Это исключено.

— Что, у вас не получается посадить на трон Кордии свою марионетку?

— Вы забываетесь, господин Стенк, — поспешно вступил в разговор Рекат, видя, как наливаются гневом глаза его господина.

— Это Сегот забывается, — взорвался Стенк. — Мы не просто пленники. У пленников есть возможность сноситься со своими родными. Мы — нет. Как, скажите, это понимать? По какому праву король Сегота так поступает с членом королевской семьи Илонии?

— Мне плевать на Илонию! — с презрением ответил Дюртал. — Как только у меня будет выход к морю, Илония сама приползет на коленях ко мне