Война (СИ)

Вошедший недоуменно посмотрел на молодых людей, явно ожидая увидеть кого-то другого. Мимоходом презрительно усмехнулся на сморщившего нос Латина, потом остановил взгляд на Илларе.

Тот приглашающе указал на стол. Тюремщик вышел, а заключенный медленно перекинул ноги через скамью и уселся за стол. Друзья пристроились напротив.

— Ногал, ты помнишь меня? — спросил Иллар, наполняя кубок принесённым вином и протягивая его заключенному. Сам взял кусок ветчины и положил в рот.

Мужчина не спеша выпил, блаженно зажмурился и взял ломоть сыра. Неторопливо откусив, прожевал, искоса наблюдая за юношами, дружно налегавшими на расставленную еду с аппетитом, соответствующим их возрасту. Голодный Латин даже примирился с ситуацией. Аппетитная ветчина и овощи были явно ценнее вида окружающей обстановки.

— Ты тот парень, что всегда приходит с принцем Интаром? — наконец произнес Ногал.

— Да, это мой отец.

Ногал усмехнулся, продолжая есть.

— Простите, милорд, не знал.

— Думаю, отец представлял меня тебе, просто ты не обратил внимание. Меня зовут Иллар. — Он кивнул на Латина, — это мой друг Латин.

Ногал кивнул, продолжая есть. Некоторое время они молчали.

— Что вам от меня надо, лорд Иллар? — спросил, наконец, Ногал, когда все присутствующие утолили первый голод.

— У меня имеется поручение отца и мне необходимы люди. Отец просит тебя присоединиться к моему отряду.

Ногал откинулся на вытянутые руки.

— О, даже так? — задумчиво произнес он, — А давайте-ка, милорд, я задам вам несколько вопросов. Зачем это я вам понадобился, как вы меня отсюда вытащите, и почему это принц сам не пришел мне это сообщить? Или ему стыдно, что невиновный сидит в тюрьме?

— Ты виновен, Ногал, что бы ты не считал на этот счет. Убийство человека — есть убийство!

— Вы все прекрасно знаете, кем был тот ублюдок!

— Его должен был осудить Королевский Совет! А не простой человек, как ты.

— Но я его нашёл, а не твой Совет! Я видел, — узник сделал упор на «я», — что натворил этот зверь, а не Королевский Совет! — повысил голос Ногал.

— Но ты, Ногал, не палач, а солдат. Никто не наделял тебя таким правом!

— Скажи лучше, я взял на себя право судить, которое принадлежит этому твоему Совету. Да ещё человека из их круга. И вот именно за это твой Совет мне и мстит таким образом…

— Я скажу, — твердо сказал Иллар, — что ты взял на себя не ту ответственность.

Ногал внезапно рассмеялся:

— Ты действительно сын своего отца! — Он наклонился вперед. — Так зачем я тебе понадобился? Ты все ещё не ответил на мои вопросы.

Ногал заинтересованно смотрел на Иллара, не забывая потягивать вино из кубка.

— Мой отец в настоящее время направляется в Кордию. Предположительно на неё напали Ситарские острова.

— Паршивое дело!

— Ты что-то знаешь о Ситарских островах?

Мужчина помолчал.

— Слышал. Попадались мне люди, с их галер. Не жильцы. Пираты с Ситака — полные ублюдки. Так значит, они решили перебраться на материк? Принцу придется туговато. И ему понадобился я? — Ногал усмехнулся. — Убийца?

— Ты нужен мне, Ногал. Возможно, отец забрал бы тебя с собой, но у него не было времени, а мне ты необходим не меньше.

— И зачем? Я не умею вытирать носы молокососам!

Иллар не обратил внимание на подначку, в отличие от пунцово негодующего Латина. Ногал продолжал с усмешкой наблюдать за обоими.

— Отец считает, что Острова не ограничатся Кордией. Он хочет подготовить Илонию на случай войны. Он оставил меня здесь, и ты мне поможешь.

— Каким образом я тебе помогу?

— Мы готовим королевство к нападению. Города и крепости к обороне. Нам необходимо прятать провиант и фураж, подготовиться к уходу жителей с пути возможного продвижения войск противника.

— И вам понадобился убийца-браконьер?

— Солдат-следопыт.

Ногал задумался.

— И как ты меня отсюда вытащишь?

— У тюремщиков бумага о твоем освобождении при твоем согласии.

— Королевский Совет согласился?

— Отец не поставил его в известность.

— Значит, твой отец давно мог бы меня освободить? А мне лгал, что не может пойти против особого решения Королевского Совета касательно меня! — Ногал взревел от негодования. — Этот проклятый принц целый год ходил ко мне с уверениями, что делает всё возможное, чтобы вырвать меня отсюда, приходил, как ты сейчас, с кучей еды, чтобы задобрить меня, и палец о палец не ударил, чтобы освободить меня. А как только стало горячо, оказывается, все просто — бумага и я комнатная собачка для его сынка.

Ногал вскочил на ноги, побледневший Латин тоже, положив руку на эфес меча. Но Иллар продолжал спокойно сидеть. Они сверлили друг друга глазами — высокий заключенный и юноша с всё же побелевшим лицом.

— Он просто держал меня на привязи?! Так?! Понадобился — и поводок в его руке? Послужишь на свободе или загнивай в темнице дальше?

— Сядь, — сказал Иллар Латину.

Тот неохотно сел. Ногал остался стоять, нависая над молодыми людьми.