Война солнца

— Вы были очень самодовольны, когда держали нас под ногтем. Поэтому ты и прячешься здесь, слушаешь рацию? Готов бежать, если они прорвутся внутрь?

Он смотрит в пол.

— Все вы болтаете, пока дела не пойдут плохо. А потом первые сбегаете.

— Я спас этих людей, — выплевывает Чендлер, уставившись в пол.

— Сомневаюсь.

— Это правда.

— Почему ты вообще здесь, Ричард? В лагере № 4?

— Оказался здесь для восстания.

— Восстания эмигрантов?

— Да. Оно было назначено на день после падения астероида. Я был с начальником аппарата губернатора. Она заранее узнала о падении астероида. Я принял быстрое решение. Верное решение, должен добавить, которое спасло многие жизни. Я понял, что оружейная и крупнейший склад, находящиеся близко друг к другу, станут вероятной целью астероида. Собрал здесь самый близкий круг — в самом дальнем складе. — Он смотрит на меня. — Говори, что хочешь, Джеймс, но я спас этих людей. Вот почему они доверяют мне.

— А что с людьми снаружи? Включая женщину в ночной рубахе, с примерзшим к груди ребенком и раной от выстрела?

Он с отвращением отшатывается.

— О, избавь меня от всех этих высокопарных слов. Мы приняли тяжелое решение — ради нашего выживания. Это полный продовольствия склад на мертвой планете. Не башня из слоновой кости.

— И ты превратил его в поле боя. И сейчас этот бой закончится.

В тот же момент мне приходит одна идея. Это идеально — справедливость, которая бывает редко.

Он щурится:

— Что?

Я не могу удержаться от смеха.

— Все будет хорошо, Ричард. Не могу дождаться. Но сначала сделаю то, чего очень-очень долго ждал.

Протягиваю руку и забираю у Григория скотч. Чендлер встает, готовый драться, но я отрываю кусочек скотча и быстро заклеиваю ему рот. Капрал удерживает его, пока я оборачиваю скотч вокруг его головы и связываю его запястья. Шепчу женщине и ребенку:

— Мне правда, правда жаль.

И это действительно так. Но дело нужно сделать.

К тому времени, когда мы доходим до входа в убежище, битва уже остановилась. Люди Брайтвелл оказываются в большинстве, и вся группа, кроме Идзуми, ждет нас. Вместе мы торопимся на склад, к восточному входу, на звук пальбы. Как только подходим ближе, Брайтвелл делит свои войска на три группы. Они взбираются на стеллажи, устраиваются и, лежа на краю, направляют винтовки на войска, собравшиеся у автоматических дверей.

Григорий, Брайтвелл и я останавливаемся в ряду по диагонали от войск лагеря № 4, спрятав за собой Чендлера и семью Данфорта, а заодно и убрав их с линии огня.

— И что сейчас? — шепчет Брайтвелл.

— А сейчас будет сделка, капитан. — Я включаю рацию и настраиваю ее на тот канал, на котором сидит майор Данфорт. — Майор. Пусть ваши люди прекратят огонь.

— Да вы сумасшедший, Синклер.

— Может быть. Но вы прекратите огонь прямо сейчас. Посланные вами люди мертвы, мы вас окружили.

— Выключаю рацию.

Брайтвелл поднимает свою рацию, которая настроена на наш собственный канал. «Предупредительные выстрелы».

Я достаточно долго смотрю на стеллажи, чтобы заметить выстрелы сверху, отскакивающие рикошетом от металлической двери и балок. Солдаты лагеря № 4 отстреливаются, но им негде укрыться. Они карабкаются и направляют свои винтовки на стеллажи, ища стрелков. Выстрелы войска французов продолжают долетать до склада, некоторые пули попадают в щели двери.

— Вы сумасшедший? — орет Данфорт. — Вы угробите всех нас.

— Нет, это вы. Сложите оружие.

— Вы покойник, Синклер.

Я аккуратно снимаю скотч со рта женщины.

— Вы — наша последняя надежда, — шепчу ей. — Вы должны убедить его прекратить огонь. Если не получится, умрет много людей.

Нажимаю кнопку на рации и подношу ее ко рту женщины.

— Макс.

— Анжела?

— Я здесь. Вместе с Ноем.

Молчание, а затем раздается голос Данфорта, настолько злой, что он с трудом сдерживается:

— Синклер, если ты причинишь им вред, то клянусь, я…

— Если с ними что-то случится, это будет ваша вина, майор. Сложите оружие прямо сейчас. Или будет хуже.

— А что ты предлагаешь сделать с армией снаружи, которая собирается ворваться и убить нас всех?

— Предоставьте это мне.

Я выглядываю из-за поддонов и вижу, как Данфорт качает головой, опуская рацию, и командует своим войскам: «Сложить оружие».

Тишина, затем раздается рык Данфорта:

— Это приказ!

Слышу мягкий стук винтовок и пистолетов, ложащихся на бетонный пол.

— Доложите, — командует Брайтвелл по нашему каналу.

— Четверо все еще вооружены, мэм.

— Все ваши люди, — говорю я в рацию. — Пусть сложат оружие и отойдут от него.

Через минуту старший сержант отчитывается по рации: «Они подчинились. Проверить?»

— Подтверждаю, — отвечает Брайтвелл.

Пришло время для второй фазы. Я снимаю бронежилет и свитер, потом белую футболку в пятнах, которую ношу несколько дней. Рву ее на две части и отламываю от ближайшей паллеты длинный кусок дерева. Креплю к этой палке рваную футболку, сооружая грубое подобие флага перемирия. Засовываю палку между связанных запястий Чендлера и приматываю к ним. Он таращит глаза и качает головой.