Война Спартака (СИ)

Сражение при Кантенне - славнейшее, кровопролитное и, по единому мнению специалистов, наиболее искусное за всю войну. Марк Красс долго готовился к нему, тщательно обдумав каждую подробность будущего боя. Сорок тысяч кельтов и прочих северных варваров во главе с Ганником и Кастом , отделившись от основных сил Спартака, расположились у Луканского озера. Уничтожить их внезапным нападением мешал Спартак со своими семьюдесятью тысячами фракийцев, македонцев, азиатов и прочих варваров, огромным лагерем стоявший невдалеке и медливший, не решаясь покинуть раскольников на произвол судьбы. Разведчики доносили Крассу, что между рабами велись переговоры о соединении.

Боясь этого, Красс заторопился. В Рим он отправил письмо, резко заявив сенату, что в сотоварищах по должности не нуждается, справится сам. Его многочисленные осведомители сообщали, что Помпей, к счастью, медлил и колебался, считая войну с рабами делом для себя недостойным.

Начав готовиться к решительной схватке, Красс велел своим воинам построить два лагеря вплотную к лагерям рабов. Соскучившиеся легионеры работали охотно, радуясь, что претор, кажется, решился на сражение. Нетерпение разделаться с рабами было так велико, что на воинской сходке один центурион напрямик спросил претора:

- Когда ты собираешься начать?

- Ты боишься, что не услышишь сигнала? - ехидно осведомился Красс. - Ты начнёшь, когда получишь мой приказ. И запомни: бунт - доблесть рабов; доблесть свободного человека - повиновение.

В хитроумной голове претора сложился стройный замысел предстоявшего сражения. Памятуя об уловке Спартака у Пикенции, позволившей тому незаметно ускользнуть, Красс велел в своих лагерях разжечь побольше костров, а также любым способом вызывать лай собак и рёв ослов, будто лагери полны народа. Сам же он ночью тайно вывел всех воинов к подножию горы. Двенадцать когорт с легатами Марцием Руфом и Помпонием были отправлены в засаду; остальное войско построено в боевом порядке. Начальнику конницы Квинкцию претор поручил напасть на лагерь Спартака, расположенный в отдалении за горой, и под видом притворного боя отвлечь его внимание, а другой части конницы завязать сражение с Кастом и Ганником, притворным бегством завлекая германцев и кельтов туда, где будет стоять с войском сам Красс.

Всё получилось, как задумал римский командующий. Не дав времен и противнику построиться, всадники подъехали к лагерю кельтов и завязали бой, а затем обратились в притворное бегство, увлекая за собой галльскую конницу, а следом и германскую пехоту туда, где стоял с войском Красс. Приблизившись к своим, всадники разъехались по сторонам, давая дорогу легионерам. Те, с оглушительным криком "барра!", рванулись вперёд. Место боя, тщательно выбранное Крассом, было скрыто горами от лагеря Спартака; к тому же конный отряд Квинкция напал на фракийцев и отвлёк внимание на себя, давая возможность римским воинам без помех разделаться с отрядами Ганника и Каста. Поначалу варвары сражались храбро. Когда же им с тыла внезапно появилось из засады двенадцать когорт, произошло замешательство, а потом повальное бегство, так что римлянам оставалось только разить врага.

У горы Каламация было убито тридцать пять тысяч галлов и германцев. Головы варварских вождей были доставлены Крассу. Был захвачен также весь лагерь рабов и обоз с награбленным добром, а также освобождено много пленённых соотечественников. В числе прочего было отобрано пять римских "орлов", двадцать шесть знамён, пять пучков фасций с топорами - знаки достоинства незадачливых консулов и преторов, два года безуспешно воевавших с рабами.

После гибели отрядов Каста и Ганника Спартак отступил на юг, к Брундизию. Послав вдогонку за ним легата Квинкция и квестора Скрофу с легионом впридачу, но повелев ни в коем случае самовольно в бой не вступать, сам Красс задержался у Кантенны, празднуя победу.

3. СМУТА

Лошади, овцы, козы, свиньи, волы, ослы; мужчины, женщины, старики, дети; фракийцы, италики, греки, македонцы, азиаты, скифы; повозки, телеги, тачки, - всё скрипело, визжало, грохотало; блеяло, мычало, ржало; проклинало, понукало, рыдало, молилось. Первая зелень вытаптывалась, и земля, по которой они проходили, превращалась в камень. Вдоль разбитой дороги валялись колёса, тряпьё, ломанные повозки, падаль, и трупы тоже, которые некому было хоронить.

- Куда мы идём? - спрашивали друг друга люди. - Почему мы бежим так, будто за нами гонятся?

Они перестали спрашивать, заметив позади римскую конницу.

Впрочем, Красс не торопился в погоню за Спартаком. Следом за рабами, будто пастухи за скотом, ехали отряды Квикция и Скрофы. Спартак вёл людей к Брундизию. Морские ворота Италии, дорога в мир. Медлить было нельзя и не потому, что сзади находились легионы Красса, а потому что навстречу морем плыло войско Лукулла, проконсула Македонии и усмирителя Фракии, срочно возвращающееся в Рим по вызову сената для борьбы с восстанием рабов. Надо было успеть захватить Брундизий до прибытия Лукулла. А люди недоумевали: куда бежим мы, словно зайцы? Не лучше ли дать сражение римлянам?